К новой свободе

Использующиеся в образовательном процессе тексты по необходимости избирательны – в отношении тем, языка и точки зрения. Когда обучением занимаются частные организации, школы очень разнообразны, а родители должны смотреть на предлагаемый курс обучения и думать о том, чему, по их мнению, должны учить их детей… Никому не захочется учить «превосходству государства как обязательной философии». Но каждая политизированная система образования рано или поздно начнёт насаждать доктрину превосходства государства в виде, то ли божественного права королей, то ли воли народа (в демократическом государстве). Как только эта доктрина принята, избавление от удушающего влияния политической власти на жизнь граждан превращается почти в сверхчеловеческую задачу. Эта доктрина чуть ли не с младенчества овладевает телом, собственностью и сознанием людей. Скорее от спрута можно ожидать, что он ослабит хватку. Существующая за счёт налогов система обязательного образования – это точная модель тоталитарного государства

[18]

.

Как отметил Э. Дж. Уэст, штаты, руководствуясь административно-бюрократическими соображениями, неизменно создавали школьные округа

[19]

, и каждый ребёнок, собравшийся учиться в государственной школе, должен будет посещать ту, что ближе к месту его жительства. Хотя в условиях свободного рынка частных школ большинство детей также будут учиться в ближайших к дому школах, существующая система – это монополия школьного совета и административных предписаний. Детям, которые по каким-то причинам хотели бы учиться в школе другого округа, это запрещено. Результатом является принудительное географическое единообразие и тот факт, что характер каждой школы полностью зависит от её местоположения. При этом неизбежно получается, что для государственных школ характерно не универсальное единообразие, а единообразие окружное, так что состав учеников, финансовые возможности и качество обучения в каждой школе зависят от доходов, обеспеченности и налогового потенциала округа. В результате богатые школьные округа больше платят учителям, нанимают более талантливых преподавателей и создают для них более привлекательные условия работы. Учителя стремятся устроиться на работу в самые хорошие школы, и лучшие из преподавателей обычно оказываются в более обеспеченных школьных округах, а менее способным приходится оставаться в округах бедных. Таким образом, система школьных округов неизбежно ведёт к отрицанию той самой эгалитаристской цели, ради которой вроде бы и была создана система государственных школ.

Более того, когда жилые районы сегрегированы по расовому признаку, что бывает довольно часто, результатом системы школьных округов становится расовая сегрегация в государственных школах. Родители, предпочитающие совместное обучение, должны выступать против географической монополии школьных округов. Более того, в соответствии со словами одного остряка «в наши дни, что не запрещено, то обязательно», школьная бюрократия вместо того, чтобы наладить перевозки детей школьными автобусами в школы, выбранные родителями, предпочла обязательные автобусные перевозки и принудительную расовую десегрегацию школ, так что учеников порой возят на довольно далёкие расстояния. Перед нами в очередной раз возникает типичная государственная схема: либо принудительная сегрегация, либо принудительная десегрегация. Добровольное решение – предоставить выбор школы самим родителям – не по нраву любой государственной бюрократии.