К победным рассветам

Надо ли говорить, с каким чувством мы восприняли это сообщение. В те тяжелые дни оно укрепляло у нас, у всех советских людей веру в победу над врагом, показывало всему миру, что наша авиация существует, что миф о всемогуществе гитлеровских ВВС, о котором неоднократно заявлял Геринг, остается только мифом.

Советское правительство высоко оценило подвиг авиаторов. Всех участников ударов по Берлину оно удостоило правительственных наград, а наиболее отличившимся присвоило звание Героя Советского Союза. Среди них были летчики дальнебомбардировочной авиации майор Василий Иванович Щелкунов, капитан Василий Гаврилович Тихонов, капитан Николай Васильевич Крюков, штурманы майор Василий Иванович Малыгин и лейтенант Вениамин Иванович Лахонин и другие.

Боевое задание получил наконец и наш экипаж. Хотя ДБ-3Ф с неисправным мотором все еще ремонтировали, нам выделили старенький ДБ-3А — «Аннушку» и включили в спецгруппу майора Сурова. В ее составе были опытные экипажи Каримова, Кибардина, Рыцарева, Шапошникова, Пожидаева, Нестерцева, Сахно, Полякова, Богданова и других.

Мы перелетели на аэродром Старый Оскол, на бетонной полосе которого заканчивались строительные работы, начатые перед войной. Отрулив к опушке леса, замаскировали машину. Около полудня произвел посадку наш «летающий склад» — самолет ТБ-3. Фюзеляж этой четырехмоторной громадины до отказа был набит запасными частями, материалами первой необходимости, разнообразным имуществом.

Наша спецгруппа оказалась в центре стремительно развивающихся событий. Это были дни, когда гитлеровское командование повернуло значительную часть сил (2-ю армию и 2-ю танковую группу) с Западного направления на Юго-Западное. При поддержке основных сил авиации 2-го воздушного флота эта сильная группировка должна была нанести фланговый удар по нашему Юго-Западному фронту, оказать помощь группе армий «Юг», действовавшей против киевской группировки советских войск, и ликвидировать угрозу со стороны последней правому крылу группы армий «Центр».

Переброской крупных сил с Западного направления на юг противник резко изменил соотношение сил в свою пользу. В междуречье Днепра и Десны развернулось крупнейшее сражение, продолжавшееся до конца сентября.

Экипажи дальних бомбардировщиков действовали с предельной нагрузкой. Техники и механики едва успевали заправлять машины горючим и подвешивать бомбы. В эти дни наши экипажи, летая в составе шестерок и девяток, отыскивали на дорогах и уничтожали танковые колонны врага. Ударам с воздуха подвергались также железнодорожные узлы и перегоны, штабы противника и его аэродромы. Фашисты имели численный перевес в авиации. Особенно трудно было летать днем. Почти в каждом полете приходилось отбивать яростные атаки вражеских истребителей. Что ни вылет, то неравный и всегда упорный воздушный бой.

Однажды, когда мы после успешного налета на железнодорожный узел взяли курс на свой аэродром, к плотному строю нашей пятерки, которую вел капитан Михаил Тимошин, пристроилась группа немецких истребителей. Их было одиннадцать. Но фашистские летчики, по всей вероятности, приняли наши самолеты за свои. Их ведущий выпустил шасси, подавая сигнал «Я свой». Штурманы и воздушные радисты моментально воспользовались оплошностью врага и обрушили на него шквал пулеметного огня. Вот трассы пуль пришили фюзеляж одного из «мессеров», и он, перевернувшись вверх брюхом, врезался в землю. Второй «мессершмитт» взорвался в воздухе.

Фашисты поняли свою ошибку. Командир их группы поспешно убрал шасси и покачиванием с крыла на крыло подал команду «Атаковать». Завертелись, закружились вокруг нас «мессеры». Ясное голубое небо вспарывали пулеметные очереди. Истребители взмывали вверх, пикировали с переворота, устремляясь в атаку. Все перемешалось в вихревой карусели. Необычно долгой казалась каждая минута этого трудного, неравного боя. Вот от перекрестного огня наших бомбардировщиков загорелся еще один вражеский истребитель. Остальные стали выходить из боя. Их атака была сорвана. Правильно говорят в народе: дружные чайки и ястреба заклюют. Наши бомбардировщики сбили три «мессершмитта».

Понесли потери и мы. Экипаж младшего лейтенанта Ивана Ивановича Сахно, сбив скольжением пламя с самолета, произвел вынужденную посадку в поле, к счастью, в расположении своих войск. Два человека были убиты, трое тяжело ранены.

...Тихое осеннее утро. По небу безмятежно плывут легкие облака. Наши бомбардировщики стоят в обвалованных землей укрытиях. Неподалеку — стога сена, от которых доносится неповторимый аромат разнотравья.

Смотришь на эту мирную картину, вдыхаешь запах полей и лугов и на какое-то время забываешь о войне, о том, что, может, всего через несколько минут будет дан приказ на боевой вылет. С командиром экипажа Михаилом Тимошиным мы сидим у стога. Наполовину сбросили комбинезоны, отпустили ремни, сняли сапоги. Молча любуемся красотами ранней осени, слушаем непривычную тишину.