К сердцу прижмёт — к чёрту пошлёт…

– Я не вру. У нас ещё просто не было регистрации. – Маша показала кольцо на руке. – Саша сам надевал.

– Дорогая цацка, – оценил Маркелов, в этом он тоже понимал. – Что ж, рад за тебя. … Хотя, честно говоря, хотел попытаться вернуть наше прошлое. Опоздал получается, – через паузу признался Маркелов.

– Наше прошлое? О чём ты?! Полгода знакомства, случайная беременность и грязное расставание – это наше прошлое?! Правда, чувства были яркие. Первые. По крайней мере у меня. Нет, Виктор, вернуть ничего невозможно. Не смеши. Мы с тобой чужие люди. Только сын нас связывает, но и он, слава богу, уже взрослый. Ты же знаешь, что он живёт с девочкой и у них, кажется, всё серьёзно?

– Что живёт, знаю. – ответил Маркелов. – Что серьёзно – не верю. Ему всего двадцать. Девчонке тоже. Десять раз разбегутся.

– Может быть, – согласилась Маша. – Какие-то они все сейчас через чур независимые. Но влезать в их отношения я не буду. Единственно, всё время Ваньке напоминаю, чтобы детёныша случайно не сделал. Ребёнок желанным должен быть, а не случайным. А то будет ещё одна покорёженная жизнь.

– Две, а то и три покорёженные жизни, – меланхолично добавил Маркелов. – Мне после тебя долго ни одна баба была не нужна в квартире. Перепихнуться – нет проблем, но в дом привести и хозяйкой оставить – извини. Через год только женился назло, чтобы обиду заглушить.

– Назло? Обиду? – не поняла Маша. – Ты изменил, а я у тебя виновата? Молодец! Правильная постановка вопроса, – съязвила она.

– Да, обиду! – неуступчиво заявил мужчина. – Я же звонил тебе! Прощения хотел просить, извиниться! А ты даже трубку не взяла.

– А приехать поговорить, глядя глаза в глаза, а не по телефону, не судьба? – опять язвительно спросила Маша. – Эх, Маркелов, ты даже сейчас не понимаешь и не принимаешь своей вины. А ведь уже взрослый мужик. Так о чём разговор?! … А, кстати, что за намёки на ревность ты тут изображаешь? У тебя своя семья есть, там и ревнуй, – через паузу добавила она.

– В том-то и дело, Машка, что семья у меня только в документах. Ирина вышла замуж не за меня, а за деньги. А мне в то время надоело баб менять. Выбрал меньшее из зол.

Маша покачала головой, сожалея: – А дочь?

– Дочь не моя. Я её удочерил, когда на Ире женился. Девочке годик был.

– Почему женщина с ребёнком? – не поняла Маша – Ведь наверняка был выбор?

– Потому что она – дочь хорошего друга, приличная семья. Потому что надеялся, что баба с ребёнком уже нахлебалась и научилась понимать жизнь. Потому что хотел своего ребёнка, а она уже рожала, значит, точно сможет родить и мне. Достаточно «почему она?» – зло воскликнул Маркелов.

– И ошибся…, – не реагируя на его злость, констатировала Маша.

– И ошибся, – согласился Виктор. – Хочу развестись, но мне ведь сорок пять, как твоему Петрову. Не факт, что мне повезёт с бабой, как ему… А про наследство – это ты зря, – через паузу добавил он. – У меня есть что передать сыну: пара квартир, загородный дом, дача, три машины. И всё именно моё, добрачное или оформленное на меня. Так что зря ты, Маша, мне не веришь.

– Виктор, мне тебе верить или не верить не за чем. Тебе бы доверие сына заслужить…

– Кстати, – перебил её Маркелов. – Спасибо за сына, Маша. Серьёзно, мне очень понравился Иван. Я рад, что ты смогла воспитать в нём человека.

– Не сглазь! – отмахнулась Маша. – Он тоже, знаешь, не пушистый зайка. Упрямый, как баран, не лучше тебя.

Маркелов усмехнулся: – Родная кровь…

Помолчали.

– Ладно, Маш, езжай. Я же вижу, как ты переживаешь. Решай свои дела, но работу не забывай. До обеда, чтобы всегда была на месте, а после – по необходимости.

– Спасибо, Вить! – радостно воскликнула Мария, не ожидавшая такого подарка. – Я не подведу! Работа будет сделана, и мои личные дела на неё не повлияют.

Маша сорвалась и бегом вернулась в свой кабинет. Выключила технику, взяла сумку и через несколько минут уже выезжала с парковки. Она надеялась успеть на консультацию немецкого специалиста.

***

– Георгий Исаакович здесь? – ворвалась Маша в вестибюль клиники почти бегом.

– Он в кабинете с немецким коллегой, – не поднимая головы, ответила регистратор.

– А у Петрова они уже были? – нервно спросила Маша.

– Да, – коротко ответила девица, не отвлекаясь от работы.

Ну?! Нагло постучаться и войти или терпеливо подождать в коридоре? Маша выбрала первое. Не могла она мучиться неведением. Петров теперь занимал огромную часть её жизни. Решительно пройдя до кабинета заведующего, она требовательно постучала в дверь.

– Входите, Мария Витальевна, – раздалось из-за двери.

– Откуда вы знаете? – спросила она, войдя в кабинет.

– Камеры, – кивнул главврач на монитор. – Они у нас выведены на пост и в мой кабинет. Познакомьтесь, – представил он. – Мой немецкий коллега доктор Вольфганг Штерн.

– Приятно, мадам, – пожилой, но крепкий ещё мужчина привстал и кивнул ей.