К северу от любви

Удостоверение было так себе, не относящее его ни к одной правоохранительной структуре, но имело красивые корочки, гербовую печать и его фотографию в форме. По удостоверению он был инспектором чего-то там. На таких простачков, как этот парень, должно было производить впечатление.

– Рюмин Семен Алексеевич? – спросил Васильев, убирая удостоверение обратно в карман.

– Так точно, – ничуть не смутился парень. – Чем могу помочь?

Васильев не стал напрашиваться внутрь. Решил поговорить на пороге.

– Какое-то время назад вы взяли сразу несколько вакансий в Службе занятости района и ни по одному из них не трудоустроились. Так?

Рюмин неопределенно подергал плечами и промолчал.

– Почему?

– Что почему? – не понял тот. – Я же не могу устроиться сразу в несколько мест.

– Почему вы не оповестили сотрудников Службы занятости, куда конкретно вы устроились и какие вакансии так и остались?

Васильев прекрасно понимал, что с таким удостоверением и с такими вопросами запросто может сейчас быть изгнан прямо с порога. Будь Рюмин умнее, давно бы уже его послал. Но тот стоял, чесал макушку и рассеянно рассматривал потолок лестничной площадки.

– А должен был? Ну, сообщить?

– А как же! – возмущенно воскликнул Васильев. – Люди ищут работу, а вы…

Он не нашелся, в чем обвинить бедного малого, и просто укоризненно покачал головой.

– Сможете ли вы еще раз трудоустроиться через Службу занятости, как думаете? Пойдут ли они навстречу? Я отвечу за вас: вряд ли! Ну как же так, Семен? Почему вы не позвонили и не сообщили, где сейчас работаете?

– Блин… – Он сунул руку под мышки, виновато улыбнулся. – Ну, лоханулся, инспектор, извиняюсь. Так и вакансия была всего одна. Врут они про несколько! Ну и я это… Вроде работаю, а вроде и не работаю. Да и место это, где я числюсь, не было в списке у тети, что меня трудоустроить хотела.

Васильев нахмурился как можно строже.

– Что значит: не было в списке?

– А то и значит, инспектор! Я пришел на адрес, а там уже взяли человека со стороны. Но мне дали адрес соседей, которым тоже человек нужен. Я и…

И он умолк, как-то странно вильнув глазами. Васильев по опыту знал, что это значит. Парень что-то скрывает.

Васильев гневно вскинулся, переходя на «ты»:

– Ты и что? Пошел туда, устроился, числишься, вроде работаешь, вроде и не работаешь? Твои слова?

– Мои! – уронил парень длинные руки вдоль тела.

– И? – Васильев вытянул шею, вопросительно глянул. – Что это значит? Ты числишься, тебе платят зарплату, а ты на работу не ходишь?

– Как-то так.

Он принялся кусать губы, быстро и с такой силой, что Васильев перепугался: как бы он их не отгрыз.

– Так не бывает, Семен, – произнес он вполне миролюбиво. – В чем подвох?

– В том, что за меня там работает другой человек. По моим документам. Короче… – Он оставил в покое губы и стал рассказывать: – Короче, в этой самой службе я познакомился с одним парнем. Он тоже работу искал. Разговорились. Вместе пообедали. Потом на адрес поехали. Если честно, я так утомился, что уже ничего и не хотел. А он на этом месте зациклился. Туда, говорит, хочу. Но по своим документам, типа, не могу, потому что, типа, алименты у него. Предложил мне ежемесячно отстегивать некую сумму за то, что по моим документам устроится. Зарплату ему дали такую приличную, что меня даже половина устроила. А мне что, инспектор, плохо, что ли?

– Это подлог, – коротко ответил Васильев, поджимая губы.

– Или контракт на взаимовыгодных условиях. – Парень снова глупо заулыбался. – Так тот парень сказал.

– Хорошо. Будем выяснять. – Он достал тощий блокнотик – младший брат его потрепанного ежедневника, нацелил на страницу карандаш. – Диктуй адрес, где этот твой приятель за тебя пашет. Да и анкетные данные своего дружка не забудь надиктовать. Будет вам встреча с налоговой. Артисты!

Из единственного подъезда старой десятиэтажки Васильев вылетел, едва не сорвав со скрипучих петель дверь. Трусцой добежал до своей машины, упал на водительское сиденье и сразу полез в карман за мобильником. Надо было срочно звонить Иванову. Срочно! То, что он сейчас узнал, было мегавзрывом! Надо звонить.

Он нашел номер хозяина в списке, занес палец над зеленой трубкой и замер.

Или не надо звонить? А что, если девица, напоившая его водой, опередила и парень уже сделал ноги? Он доложит и окажется в дураках?

– Осторожнее, милый, только, прошу тебя, осторожнее! – вдохновляла его каждое утро супруга. – Такой шанс тебе больше не выпадет!..

Васильев закрыл журнал вызовов, подумал и набрал номер Гришки Смирнова. Тот сегодня как раз дежурил. И хорошо. Бывший мент всегда бывшего мента поймет и не сдаст. Тем более что Гришка ему обязан. Это он, Васильев, его порекомендовал на ворота.

– Да, я! – ответил Гриша мгновенно. – Васильев, ты?

– Я. Дело срочное, Гриша, важное. И крайне… В общем, молчок, если что. Дело касается расследования смерти дочери нашего хозяина.

– Говори, – кратко потребовал Смирнов.

Васильев в двух словах обрисовал ситуацию, не вдаваясь в излишние подробности. Надо Смирнову, сам додумает. Не надо, и ладно.

– Понял, – проговорил тот ровно, без заинтересованности, и отключился.