К теплым морям

Брава с Слободаном помогали Амязу и Багиру латать палубу на корме. Чума, дорвавшись до пулемёта, наделала в ней дыр, и теперь Слободан строгал чопики под нужный размер, Багир забивал, Амяз состругивал их заподлицо, а Брава закрашивал. Сверху за ними наблюдали китты. Ур недовольно чесал повязку на поврежденных ребрах, а Калибр бил его по рукам.

Полюбовавшись на все это Доктор поднялся на крышу надстройки и принялся доставать ленты из приборных самописцев. Раньше было не до этого, но сейчас выдалась свободная минутка так что вооружившись карандашом он принялся отмечать участки соответствующие времени появления и исчезновения необычного корабля. И чем дальше, тем шире на его лице расплывалась торжествующая улыбка.

…

Семен Николаевич ещё раз умылся и, подавив ровотный позыв, посмотрелся в зеркало. Его и умывальник тут поставили неспроста. Майор деликатно отвернулся чтобы не смотреть на старшего по званию в таком состоянии. Лейтенант, устроивший ему такое, не догадался, и просто смущённо улыбался.

– Извините… Я не специально… Просто мягче не могу.

– Понимаю. Специфика твоя… – повесив полотенце на место Семен Николаевич отдышался, – Наверняка Матренин специально тебя сюда поставил чтобы всякие, вроде меня, лишний раз подумали, прежде чем его от работы отвлекать…

Лейтенант снова смущённо улыбнулся.

– Это ничего… Был у нас, как то, один… Способности – высший уровень, но жесткий настолько, что зубы крошатся. Куда его бедолагу такого девать? Даже на твоё место не поставишь. Все-таки входить и выходить отсюда иногда надо. А его, больше раза, никто не выдерживал. Так мы нашли выход! Обернули, так сказать, недостаток в пользу! В группу захвата его определили. Там способность человека в бараний рог скрутить только приветствуется. Вот так-то брат! Так что главное уметь что-то полезное, а уж без работы по профилю не оставим. Пастухова уже доставили?

– Так точно!

– Хорошо. Матренин у себя?

– Да. Уже работает. Сказал что ждёт вас.

– Ну хорошо. Пошли – посмотрим, что там с Никифором.

Матренин оказался именно таким как Майор себе и представлял. Невысокий, с блестящей лысиной, седыми усами и бородкой клинышком, он походил на доброго ветеринара из детской книжки. Вязаная жилетка выглядывающая из под белого халата только дополняла сходство.

Склонившись над лежащим на кушетке Пастуховым, он копался в скрывающем его голову сферическом шлеме покрытом множеством клемм. Рядом стояла худенькая девочка лет двенадцати с молочно белой кожей. Её волосы и брови были неестественного ультрамаринового цвета, а глаза отливали такой бездонной синевой, что пугали.

Увидев вошедших она повернулась к ним и, неуклюже отдав воинское приветствие, представилась.

– Младший специалист Лескова Яна Павловна, код “Сирин”.

– Харченко Семен Николаевич. Госбезопасность. А это майор Коваль. Много о вас слышал. Рад наконец познакомится. Как Пастухов?

– Лучше чем мог бы быть, – Матренин отошёл от кушетки и поздоровался, – Он пока в “Изоляторе”, но мы уже кое что нашли. Пойдёмте – покажу.

Матренин подвёл всех к висящей на стене доске в которой Майор, одно время увлекавшийся фотографией, с удивлением опознал огромных размеров фотопластину. Только изображение на ней состояло из огромного количества точек и тонких мазков, некоторые из которых были обведены мелом.

– Вот… Видите?

– Сан Саныч? – добродушно укорил Матренина Семен Николаевич, – Ну вы прям нам льстите. Видеть-то мы видим, понять нашего ума не хватает. Вы уж нам, дуракам, растолкуйте поподробнее.

– Простите – варюсь в своей среде. Привычка… – нацепив пенсне Матренин взял указку, – Вот это вот – Пастухов. Точнее его личность. Довольно примечательная, должен сказать, особенно учитывая его должность. Но вот это? Это-то у нас что?

– Что?

– А это, батенька, тоже личность!

– Две личности?

– Именно! Именно, любезные вы мои! Что, как вы понимаете, полная чушь и нонсенс!

– То есть он страдал раздвоением личности?

– Нет! Чепуха! Я лично его проверял! Он был абсолютно здоров и адекватен. Кроме того картина не характерна для данного типа психического расстройства.

– Тогда что это?

– А вот это мы сейчас и попытаемся выяснить. И любезнейшая Яна Павловна нам в этом поможет!

– Это безопасно?

– Мы постараемся свести ущерб к минимуму. Судя по тому что я тут вижу они изолированы. Кроме того – для начала мы, так сказать, прозондируем почву. Легко и осторожно. Яночка – ты готова?

– Так точно!

– Хорошо… – Матренин взял в руки секундомер, – Десять секунд – не больше!

– Есть десять секунд…

Яна послушно хлопнула глазами, щёлкнул секундомер, а потом Коваль и Семен Николаевич почувствовали как их пробил пот. Голова закружилась словно на карусели, а перед глазами зарябили яркие “мушки”. Снова щёлкнул секундомер.

– Ох тыж… Это побочка?

– Что вы говорите, батенька?

– Я про ощущения.

– Это с непривычки. Все таки вы не каждый день имеете удовольствие наблюдать подобный уровень способностей в деле.

– А какой это, если не секрет? Первый?

– Обижаете! “Первый” – это Катенька ваша. Твердая “Единичка”. Можно сказать эталонная! А Яна у нас “Литера”!