К востоку и западу от Суэца: Закат колониализма и маневры неоколониализма на Арабском Востоке.

Британские офицеры были поставлены на командные посты во всех звеньях вооруженных сил княжеств Персидского залива и Омана. Мобильные ударные силы в Рас-эль-Хайме возглавлял английский майор Дэвид Нил. Колониальные войска «скаутов», укомплектованные в основном из иранцев, пакистанцев и белуджей, находились под командованием английского полковника Патрика Ивса. Во главе вооруженных сил Абу-Даби стоял английский полковник Вильсон.

Бывшие английские генералы и офицеры находились в роли политических агентов, личных советников, президентов смешанных компаний и даже телохранителей у эмиров и султанов. Фельдмаршал в отставке, бывший начальник английского генерального штаба Д. Темплер занял, например, пост председателя правления «Бритиш металл корпорейшн», участвующей в консорциуме по строительству алюминиевого комплекса на Бахрейне. У султана Омана Кабуса военным министром стал английский полковник Олдман.

Таким образом, английские колонизаторы с помощью преданных им шейхов и султанов заранее позаботились о заполнении мифического «вакуума» в районе Персидского залива своими военными советниками, генералами и офицерами, которые, находясь на содержании местных правителей, могли бы исправно служить и британской короне и нефтяным компаниям.

Пять лет спустя после «ухода» Англии посетившие эмираты французские публицисты Г. Дардо и С. и Ж. Лакутюры констатировали: «Англия ушла — пришли англичане. Их было 3 тысячи во времена протекторатов, теперь в районе Залива их насчитывается около 5 тысяч»[216]

. По мере расширения колониальной войны в Омане в целях подавления там национально-освободительного движения султан Омана все более широко использовал английские и другие иностранные вооруженные силы против повстанцев на юге страны. Число английских «прикомандированных» офицеров, а фактически наемников, уже в начале 1975 года достигло более тысячи человек[217].

Заранее подготавливая условия для осуществления лондонского варианта «гуамской доктрины» в зоне Персидского залива, английские и американские империалисты сделали значительный вклад в укрепление военного потенциала этих государств, щедро снабжая их новейшим вооружением и техникой. По признанию газеты «Нью-Йорк тайме», программа строительства вооруженных сил Ирана составлялась при тайном содействий США и Англии, и она обошлась Ирану в десятки миллиардов долларов. Одной из главных целей этой программы являлось, по признанию газеты, «создание благоприятных условий для предстоящего ухода англичан из района Персидского залива»[218]

. Такая же программа была разработана и для Саудовской Аравии. К моменту назначенного «ухода» Англии в 1971 году только регулярные войска Саудовской Аравии насчитывали около 36 тысяч человек и около 100 боевых самолетов. В 1972 году численность вооруженных сил Саудовской Аравии превысила 40 тысяч, вместе с национальной гвардией — 70 тысяч человек, а ее ВВС насчитывали более 150 самолетов и вертолетов. По сообщению иностранной печати, в конце 1972 года Саудовская Аравия и Кувейт подписали с США и Англией ряд новых соглашений о поставках самолетов, вертолетов, танков, зенитно-ракетных комплексов, кораблей и другой военной техники. Значительная часть бюджетных военных расходов Саудовской Аравии, увеличившихся с 387 миллионов долларов в 1971 году до 883 миллионов долларов в 1972 году[219], была ассигнована на приобретение современных видов вооружения американского и английского производства. В последующем ежегодные военные расходы Саудовской Аравии превышали 10 миллиардов долларов, а в 1980 году достигли 20 миллиардов долларов.

Вместе с тем провозглашение в районе Персидского залива новых суверенных арабских государств Бахрейна, Катара и ОАЭ, несмотря на их значительную зависимость от Англии и США, открыло возможности для выхода этих княжеств на международную арену и установления связей с другими независимыми государствами, что безусловно способствовало активизации политической жизни в бывших протекторатах и вовлечению их в русло национально-освободительного движения и антиимпериалистической борьбы арабских народов.

Весьма примечательно, что при провозглашении нового государства оно официально было названо не федерация, а Объединенные Арабские Эмираты. Сам по себе этот факт отражал, очевидно, стремление правителей княжеств как бы отмежеваться от лондонского варианта той федерации, который так усиленно навязывался эмиратам Персидского залива в течение более трёх лет и успел за это время достаточно себя скомпрометировать в глазах общественного мнения арабских стран.

Появление трёх суверенных арабских государств в зоне Персидского залива увеличило их роль не только в делах региона, но и в ближневосточной политике в целом. Расширяющееся политическое и экономическое сотрудничество эмиратов с арабскими странами объективно способствовало укреплению общеарабского антиимпериалистического фронта, выступающего за ликвидацию последствий израильской агрессии.