Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

— Я же говорю, все действующие лица давно мертвы, — с нажимом произнёс я. — А королева… Королевы тоже люди, тоже ошибаются. Как это ни прискорбно, но опыт в верхах власти нарабатывается кровью, и никак иначе. Вы думаете сейчас по-другому? Да ни в жизнь! Когда власть сталкивается с новым, неизвестным ранее вызовом, всё происходит в точности также. Особенно всё грустно, когда на власть сверху давят обстоятельства. Власть в свою очередь давит на исполнителей, а те делают что-то, от чего кто-то гибнет. Иногда это города, иногда научные станции, иногда дивизии и даже армии — как повезёт. Потом из неудач и смертей делают выводы, разрабатывают правильные методички и решают вопрос, но это бывает потом. Это жизнь, к сожалению. Мы не знаем, чем руководствовалась королева, но я напомню слушателям, что на сей день ни одна из наших королев не умерла своей смертью. Как не умер никто своей смертью из их кровных братьев и сестёр, из которых только Флора Веласкес попала под орбитальную бомбардировку имперцев. После же проекта «Белый ягуар» корпус сделал выводы и решил проблему, вот что главное. Но опытную группу им всё равно больше никто никогда не даст.

— Даже с учётом тебя? — Улыбка в уголках губ ведущего.

— Особенно с учётом меня! — воскликнул я. — Я пришёл к ним с их корпусным навигатором. Я вызвался добровольцем. Но и это ещё не было достаточным основанием для согласия. Тогда, уже после этого, «выстрелил» фактор, о котором я не имел ни малейшего понятия и который не светит… Ну, я думаю, девяносто двяти и девяти в периоде радиослушателей. — Я немного преувеличивал, но сейчас это простительно. — Они устанавливали мою личность и родословную, и нашли в крови гены Веласкесов. Семнадцатая вода на киселе, случайный потомок кого-то незаконнорождённого, родственного королевскому дому, причём фиг знает в каком колене родственному. Но всё-таки меня можно было подписать на эксперимент не как постороннего, а как члена семьи, а такой подход королева уже могла одобрить.

— Корпус, напомню радиослушателям, это не просто личная армия клана Веласкес, — произнёс Роман, — но и вассальная организация правящего монарха. Все ангелы дают вассальную клятву верности, и королева в ответ — клятву сеньора. Вот такой феномен средневековья в космическом обществе.

— Такая родственная связь это на самом деле ни о чём аргумент, — продолжил я, не став обращать внимания и комментировать его слова о средневековом феномене. — Таких как я, потомков бастардов, на Венере великое множество. И в Альфе, да и в провинциях тоже есть тысячи если не десятки тысяч человек, родственных семьям Ортега, Сантана, Феррейра, Абанкуэйро, Ареола и прочим аристократам. Мужчины любят женщин, и не соблюдают супружескую верность, и иногда сами не знают у кого от него какие дети. Так что это вообще не аргумент для сеньоров.

— Такое чувство, Хуан, что ты набиваешь себе цену, — пакостно улыбаясь, заметил Роман. — «Я — член королевского клана, пусть и совершенно случайно».

— Не-а! — покачал я головой. — Наоборот, я плачусь. Потому, что я не член клана ни разу, это был лишь повод меня взять. Я — несчастный человек, ибо теперь, когда гены нашли, меня будут под микроскопом оценивать. Тогда как плюсов нет совсем. А говорю это в эфире не понтов ради, а потому, что все СБ кланов Венеры и все разведки мира уже имеют мой генокод и знают об этом. Просто не хочу кривотолков в будущем — пусть лучше я об этом сам расскажу, чем меня когда-нибудь после в это ткнут, подогнав аргумент в негативный контекст.

— Разумный подход, — заметил Роман.

— Да я вообще практичный человек! — улыбнулся я. — Да, какой-то далёкий незаконный неофициальный потомок кого-то из Веласкесов поучаствовал в моём рождении, но кто он — не имею ни малейшего понятия, да и если честно и искать не хочу. Веласкесы на это смотрят никак, для них что есть этот аргумент, что нет — фиолетово. Для всех них. Главное кто я есть сейчас, а не что у меня в крови.

— Сурово! — закивал Полпольский. — Но справедливо.

— Жизненно. — Я пожал плечами. — Вернусь к корпусу и вопросу радиослушателей. Таким образом совпало сразу три фактора, и меня, как добровольца, заперли на базе и подвергли тотальной обработке.

— Обработке чем? — А теперь Роман был искренне любопытен, ибо по следующему блоку моей жизни информации не имел никакой. — Тебя били? Заставляли не чувствовать боль? Травили психотропами? Это вопросы, которые посыпались в чат, я краем глаза успеваю некоторые просматривать.

— Нет, но полёт мысли слушателей понятен. — Я покровительственно рассмеялся. — Нет, меня немножко погоняли по тренажёрам, подтянули физически, проверили на скоростные и выносливые характеристики. Ещё немножко научили драться, но именно немножко, так как база у меня уже была. Просто углубили и развили её. И это, кстати, тоже новое для них — гибридной техники рукопашки «под мужчин» у них не было, на мне они её не только испытывали, но в принципе разрабатывали. И будут «допиливать» без меня.