Кабинет фей

Здесь августейший Принц живет в уединенье,Блистателен великолепный двор,Прекрасен и дворец, и сад на загляденье,Здесь есть чему пленить наш взор.Не удивительно ль все, что мы тут находим,И не способно ль поражать,И впрямь, не следует ли ждать,Что здесь, в тиши и на природе,Век возродится золотой?Царит где сладостный покой,

Туда Печали не заходят,Услады, Игры, Смехи верховодят,Сады и рощицы для радостей цветут,Здесь все — невинность, все — очарованье,Морозы не страшны, зим не бывает тут.Светила днéвного сияньеНи облако не заслонит,Ни непогода не затмит,И царство Флоры[106] не затронет увяданье.Как зелень трав и рощ здесь зренье услаждает!Как разноцветье все лужайки украшает!

Привольно как в лесах пичужкам щебетать!Взгляните, вот холмы, трав ароматных полны,Стадам и пастырям раздолье тут гулять.По зелени лугов ручья струятся волны,Стремится зыбь ручья до неба доплескать.Здесь с шумом вглубь ложбин сбегают водопады,Тенистая тропа ведет в края услады.Муравчаты луга и дивные леса,Прозрачны, благостны и тихи небеса,Учтивы пастухи, пастушки — загляденье,

И всякий, кто тут был, хвалить не устаетПрелестные края, обитель наслажденья,Где, не иначе, сонм богов живет.Монаршей волею хранимыСии прелестные места,Где ангельская добротаС величием неразделимы.И все же этих мест услады и забавыРавняться недостойны с той,Чьей августейшей ради славыПрирода здешняя увенчана красой.

— Нимфе Сен-Клу недолго пришлось говорить, а мне слушать, — продолжала госпожа Д…, — ибо я почувствовала, что она встревожилась, заслышав шум, — а это приближались вы. «Прощайте, — сказала она мне, — я думала, что вы здесь одна; но, раз сюда идут ваши спутники, я навещу вас в другой раз». Сказав так, она исчезла, и, признаюсь вам, меня это не огорчило: мне уже становилось не по себе от такого приключения.

— До чего же вы счастливая, — воскликнула маркиза де…, — у вас такие приятные знакомства: то музы, то феи! Вам скучать не приходится, и, знай я столько сказок, сколько вы, считала бы себя преважной госпожой.

— Это такие сокровища, — отвечала госпожа Д…, — обладая которыми нередко испытывают недостаток в вещах поистине нужных и полезных; все мои добрые друзья-феи до сих пор были не слишком щедры на благодеяния; уверяю вас, я решилась относиться к ним с тем же небрежением, с каким они относятся ко мне.

— Ах, сударыня! — сказала графиня Ф…, прерывая ее, — я прошу вас смилостивиться над ними, ведь вы должны еще рассказать нам о каких-нибудь их приключениях; здесь как раз самое подходящее место для этого, и вас еще никогда не слушали с таким вниманием, с каким будут слушать сегодня.

— Кажется, — сказала госпожа Д…, — я отчасти догадываюсь, к чему вы клоните. Вот тетрадь, которую я готова вам прочесть; дабы сделать рассказ приятнее, я добавила к нему испанскую новеллу, весьма правдивую и известную мне из первых рук.

Пер. М. А. Гистер

Дон Габриэль Понсе де Леон[107]

(Испанская новелла)[108]

Начало

он Феликс Сармьенто был знатным и заслуженным дворянином в Галисийском королевстве[109]. Он женился на донье Энрике де Паласьос, чей род был не менее знатен, чем его собственный. В этом браке родился сын, юноша статный и благородный, по имени дон Луис, и две дочери, столь совершенные, что по разуму и красоте не было им равных во всей провинции.

Добродетель и достоинства их матери снискали ей всеобщее уважение. Вдруг в одном из имений ее застигла болезнь, столь стремительная и жестокая, что насилу достало времени послать за золовкой, чтобы поручить дочерей ее заботам.