Качели времени. In tempus et spatium

Я внимательно уставилась на Хроноса. Дания села поближе к мужу, а Александр обнял меня. Даниил улыбнулся, оглядел нас и свой рассказ продолжил:

– То, что вневременность вовсе не панацея, а лишь отсрочка, я понял ещё во время создания колец. С одной стороны, смириться с этим было сложновато: всем нам хочется думать, будто мы бессмертны, и очень неприятно сталкиваться с фактами, которые это опровергают. Но с другой… Я осознавал, что иного выхода у меня нет: либо сгинуть сейчас, либо через какое-то количество лет. И, понимая, что отсрочка дана на несколько сотен тысячелетий, был даже рад этому. Ведь, благодаря подобному выходу из ситуации, я мог сделать всё, что запланировал на эту жизнь. И даже гораздо больше…

Создавая своеобразную "батарейку", в виде колец, мужчина прекрасно осознавал, что рано или поздно заряд закончится. И если энергия времени бесконечна, то собственная его сила, увы, имеет свои пределы. Которые теперь и подходят к концу. А без собственной силы нельзя пользоваться и энергией времени: последняя просто сожжёт того, кто на это решится.

– Всё просто. У меня садятся батарейки. – грустно произнёс мужчина.

– Их хватило на столько лет? – удивилась я.

– Да… Возможности любого человека гораздо больше, чем мы себе представляем. Опять же, во вневременности энергия имеет свойство скапливаться, правда микроскопическими дозами. И не растрачивается так, как во времени. Но всё же она дается лишь на какой-то срок. Всему рано или поздно приходит конец. Мне ещё повезло.

– А почему именно три месяца? И тридцать лет?

– Именно на такой срок хватит моих запасов. Есть у меня приборчик, помогающий это определить. Это мое недавнее изобретение.

– Ты уверен в том, что говоришь?

– Да… Ты слышала и видела мои приступы. Это заканчивается энергия, и время обретает надо мной власть. И если пока что я могу хоть как-то трепыхаться, через заявленное количество лет и это станет невозможным. Три месяца не слишком комфортной жизни тут: во времени приступы чаще и более… Жёсткие. Либо тридцать спокойных лет во вневременности, после чего остановится сердце.

– А как же твоя прививка от времени? Что, если её доработать?

Вместо ответа, мужчина стянул с себя футболку с длинным рукавом. Приглядевшись к нему, я вздрогнула. Кожа приобрела синий оттенок, а вены просто почернели. На предплечье виднелась какая-то татуировка – кажется, знак вечности, заключённый в круг. Даниил пожал плечами, и оделся.

– Вот последствия применения моей прививки. Я не просто так не давал тебе рецепт. И, думаю, проберись ты в лабораторию, как хотела, вряд ли обрадовалась бы составу. Он вреден. Его нельзя доработать в лучшую сторону: снизится эффективность. В худшую – снизится продолжительность моей жизни. Но три месяца во времени я вполне могу протянуть на нём.

– А лицо? – я потрясённо смотрела на Даниила.

– Знаешь, есть такое чудесное изобретение человечества – тональный крем. – развеселился он. – Я просто не хотел пугать тебя раньше времени… Пришлось идти на поклон к жёнушке.

– Я его чуть не убила, когда узнала. – мрачно отозвалась Дания. – Знала бы раньше, что эта прививка вредна – ни за что не разрешила бы её делать. А я-то думала, почему он в последнее время всё с длинным рукавом предпочитает…

– Ага. – кивнула я. – Сама об этом задумывалась. Ну прямо как наркоман какой-то.

– А я и есть наркоман. – кивнул мужчина. – Подсел на вневременье…

– И ничего сделать нельзя? – поинтересовалась я.

– Ничего. Я искал выход из ситуации. Но…

– И что теперь?

– Нужно искать преемников… С большим запасом энергии. Всё-таки её количество тоже варьируется у разных людей. И найти нужно как можно скорее. Я не хочу дотягивать до самого конца.

– Почему?

– Умирать так, как мне предстоит – страшно, больно и некрасиво. – поморщившись, сказал мужчина. – Я же планирую уйти с гордо поднятой головой.

– Это самоубийство.

– Это выход из ситуации. Это минус мучения. Стыдно признаться, но я боюсь боли. Уже испытывал её, и не желаю повторения… Это мой выбор и я сделал его уже очень давно. Как ты выбирала, отправляясь на базу мацтиконов. Как Догмар выбрал… Это ведь тоже было самоубийством.

– Везде разные мотивы.

– Свой мотив я объяснил. Не хочу, чтобы вы запомнили меня беспомощным и жалким. В конце концов, я мужчина, и имею определённую гордость. Не хочу умирать на коленях.

Александр кивнул. Ну он-то понятно, воин по натуре. А Даниил…

– А каждый мужчина по натуре воин. – хмыкнул всемогущий. – Это не зависит от предназначения. Поэтому прими это как должное. Всё будет нормально. Я просто уйду.

Вздохнув, я кивнула. Принять и понять не могу. Сразу. Но придётся привыкать к этой мысли. Я уже усвоила, что у Хроноса слова с делом не расходятся.

– Мы уйдём. – Дания взяла руку мужа в свою.

Даниил вздохнул. Было видно, что этого он как раз не хочет. Но, скорее всего, женщина тоже очень давно сделала свой выбор, и отговорить её тоже не удастся. И как раз всемогущую я очень хорошо понимала. Понимала её мотив. Ведь муж Дании – это её жизнь. В самом деле, ну куда она без него?

– Думаешь? – задумчиво спросил у меня Хронос, мысленным шёпотом.