Кафе на Лесной улице

Что по этому поводу думает оппонент Мишеля, можно было без труда прочитать на лице: мол, будь у него такие же деньги и организуй он столько экспедиций, давно был бы не аспирантом, а тоже почётным доктором и святым покровителем университета в одном лице.

Пожилой профессор, до этого молчавший, поспешил вмешаться и разрядить ситуацию.

– Вы зря иронизируете, молодой человек. Увлечённые наукой неспециалисты зачастую делают открытия там, где профессионалы привыкли ничего не замечать. Вспомните Шлимана на Старой Терре. Или Химиша Морея, доказавшего, что поселения тех же фламинов являются плодом деятельности отдельной расы, а не следами повторной экспансии более ранних цивилизаций. Наша же задача как специалистов – отделить зёрна от плевел и помочь росткам новой научной мысли пробиться сквозь бурелом неведомого.

Ингриде внезапно стало жарко, закружилась голова… Вопреки желанию проснулся дар эспера. Способности опять принесли знания, которых девушка не желала: и профессор, и спорщик-аспирант – полные ничтожества. Не способные на самостоятельное открытие, но жаждущие славы. И поэтому мечтающие отщипнуть хоть кусочек от удачливости Мишеля, ведь Клэр и в самом деле сделал немало необычных находок. Рыть и искать нужное хозяину будут с остервенением фанатиков, ради этого выжмут из остальных все соки. Поэтому-то Клэр их с собой и взял. А ставшая материальной мысль тем временем ползла дальше, раскрывая маленькие тайны и слабости. Например, что вон та чернявенькая девочка-археолог и молодой навигатор тайно встречаются, и миловались в его каюте всю дорогу сюда… Внезапно Ингрида почувствовала ментальный толчок, словно ударилась в мягкую резиновую стену. Это способности эспера коснулись Клэра: у того обнаружилась возведённая хорошим специалистом и многолетними тренировками защита. Почти сразу девушку нагнал страх – её раскрыли, потом успокаивающее… Нет, не слово – эмоции, чувства, которые облекли смысл лучше любых букв. «Не стоит лезть в не предназначенное для вас. Тогда и я буду молчать». Всё исчезло. Мир, такой объёмный и цветной мгновение назад, стал плоским и серым, хотелось лечь на землю, свернуться эмбрионом и ничего не чувствовать.

Упасть Ингриде не дали: подхватил один из стоящих рядом парней. Тут же захлопотала Кати, ругая себя, что потащила с собой уставшую подругу, спор про угасшие расы и месте человечества во Вселенной мгновенно сошёл на нет. Девушку повели в лазарет, где врач тут же запер её в изоляторе на несколько дней «на всякий случай». А когда Ингриде разрешили выйти и приступить к обязанностям, всем было не до мелкого эпизода в день приземления. Под холмами обнаружился то ли город, то ли огромная база, поэтому работа кипела, а профессор и его помощники с ошалелыми лицами порхали, словно бабочки. Ведь существование столь крупного поселения далеко за пределами мелких пограничных форпостов переворачивало многие научные теории про меднокожих минотавров-фламинов.

Три недели спустя работы неожиданно встали. С самого начала было понятно, что на полноценные раскопки сил одной небольшой экспедиции не хватит: только более-менее уцелевшая часть туннелей и подземных улиц занимала почти две сотни квадратных километров. Поэтому археологи старались хотя бы «снять сливки». Осматривали ближние горизонты и проходы, составляли карты и выискивали наиболее сохранившиеся носители информации и предметы. Всё это станет фундаментом дальнейших исследований… Заодно принесёт славу первооткрывателям. Работы велись хоть и аккуратно, но зачастую торопливо. Поэтому никого не удивило, когда во время обследования одного из дальних коридоров случилось ЧП. Археологический робокомплекс вышел из строя, вместо укрепления свода вызвал его обрушение, а обломки поранили двух рабочих и того самого спорщика-аспиранта.

Инженеры на вопрос о причинах сбоя компьютерного мозга только разводили руками: буквально за день до этого они тестировали все системы, и показатели укладывались даже в самые строгие нормы. Клэр тут же распорядился остановить раскопки «до выяснения», сам ходил чернее тучи. А среди вынужденно бездельничающих в лагере людей пошли самые разные домыслы и слухи, которые подогревались рассказами пострадавших. Мол, в момент аварии они видели… дальше все трое говорили совершенно разное, но одним и тем же восторженным тоном. А экспедиция в ответ разделилась. Кто-то винил отравление скопившимися в развалинах газами, другие говорили, что сработала древняя техника фламинов. Сходились спорщики в одном: руководитель экспедиции воспринял неудачу очень тяжело, ведь он явно связывал с успешными результатами какие-то свои планы. Ингрида от споров держалась подальше. И не только из-за того, что вдруг призналась себе: ей нравится Мишель. Не тот богатый наследник, которого видят остальные – а второй, из рубки. Кати, заметившая, какими глазами подруга посматривает на Клэра, убеждала, что мол, самое время попытаться сблизиться. Ингрида соглашалась… и всё равно ничего не делала. Так как её тоже глодала тайна.