Кайа. История про одолженную жизнь - все 5 томов(121 глав)

– Кайа? – нотки его голоса изменились, видимо, он представлял начало разговора несколько иначе, но все же назвал по имени.

– Да. – согласился я.

– Значит, слухи не врали. Ты, и правда, нашлась живой… – констатировал вслух он и было сложно понять, рад он этому факту, либо же наоборот.

– А вы кто? – поинтересовался я. – С кем я говорю?

На той стороне на некоторое время воцарилось молчание.

– Ты…ты не узнала меня? – наконец спросил он.

– Номер не из моих «контактов», а ваш голос не кажется мне знакомым. – напомнил я.

Вновь установилась тишина, ибо об особенностях его голоса осведомлен не только я.

– Я… – начал было он, но затем осекся, после чего продолжил. – Меня зовут Александром. Александром Генриховичем Блумфельдтом. Не может же такого быть, чтобы ты меня забыла…

Взяв театральную паузу, вытащил из воды ногу и, наблюдая за тем, как скользят по гладкой, словно шелк, коже капли многократно очищенной воды, произнес:

– Вообще-то, очень даже стараюсь забыть, а что?

– Слушай, я позвонил тебе не за тем, чтобы ссориться… – примирительным тоном произнес он.

Ну, конечно же, нет, Сашок. Ты желаешь знать, где заныкан архивчик. Вернее, два архивчика: большой и маленький.

– Не за тем, чтобы ссориться?! – перебил его я. – Хотите знать, что мне теперь чаще всего снится?! Практически каждую ночь, засыпая, я заново проживаю весь тот ужас, что вы сотворили со мной тем вечером! И в отличие от вас я ничего не забыла! Не забыла то, как просила вас не бить меня, после чего умоляла не делать этого, а уже затем прекратить делать это! И что самое подлое, после всего произошедшего тем

вечером, вы таки набрались наглости разорвать нашу помолвку! Я вас ненавижу, Александр Генрихович Блумфельдт! Ненавижу и презираю! Какого черта вы мне сейчас названиваете?! Поиздеваться вздумали или же выяснить, не свела ли я еще счеты с жизнью?! Даже не надейтесь…!

– Остановись, пожалуйста! – он прикрикнул на меня.

– Еще только раз посмейте повысить на меня свой голос, и… – злым тоном прервал его я.

– Слушай…!

– Ну, все, хорош уже! Прием Блумфельдтов окончен! На сегодня и навсегда!

– Постой, пожалуйста! Не завершай вызов! – воскликнул он. – Я признаю, что повел себя тогда совершенно по-свински, но…

– Но? – хмыкнув, поинтересовался я.

– Не уверен, поверишь или нет, но я с самого начала был против нашей помолвки, а затем возражал против ее разрыва…

– Может, и так. Только вот, мне-то чего со всего этого? – совершенно безмятежным тоном спросил я, положив ногу на бортик.

На той стороне несколько раз вдохнули и выдохнули.

– Кайа, я сейчас ищу варианты, чтобы обернуть вспять все дело с помолвкой. Я согласен, что виноват перед тобой и после…после того прискорбного инцидента, назовем это так, моя Семья была не вправе разрывать договоренности…

– Мне лениво выслушивать эти ваши виляния. Или сейчас же говорите, чего вам нужно, или не тратьте понапрасну мое время. И не пытайтесь врать, пожалуйста, будто бы звоните мне за тем, чтобы рассказать, как вы стараетесь найти способ склеить то, что склеить уже невозможно физически…!

– Кайа…! – раздраженным голосом перебил меня Александр.

– Вы, наверное, не в курсе того, что более я не принадлежу не то, что себе, но даже и своей Семье не в полной мере, да? – ехидным голосом поинтересовался я.

– Включи виртуальную камеру, пожалуйста. – на удивление спокойным голосом попросил он. – Неудобно говорить, не видя тебя.

Зачем ему это? Уверен, что увидеть меня – это примерно предпоследнее, чего бы он желал, а значит, ему важно видеть реакцию на вопрос, который он обязательно сейчас задаст…

– Конечно же, нет. – ответил ему. – Во-первых, я принимаю ванну, а, во-вторых, вопросы вашего удобства меня совершенно не волнуют. Или сейчас же говорите, чего хотели, или…

Я нажал на иконку завершения вызова. Как несложно догадаться, Блумфельдт тут же перезвонил. Не торопясь принимать вызов вновь, взял дольку апельсина с тарелки, стоящей на мраморной тумбе, расположившейся подле ванны.

– Н-да? – скушав дольку, я наконец–то принял вызов.

– Ладно…хорошо…будь по-твоему. Тем

вечером у меня кое-что пропало... – произнес мужчина, явно борющийся с охватившим его бешенством, – и я практически уверен, что это кое-что находится у тебя.

– Если у вас тогда что-то пропало, и вы думаете, будто бы это нечто находится у меня, то значит, я у вас украла это. Смеете обвинять меня в воровстве?

На той стороне повисло напряженное молчание.

– И вообще, как говорят в армии… – мне вспомнился университетский приятель, – не украли, а проебал. Так чего вы проебали, Александр, раз так стесняетесь сказать об этом вслух? Наркотики? Алкоголь? Или, может, те стремные штуковины из вашей богатой коллекции…?

– Не смей произносить в моем присутствии бранные словечки! – Блумфельдт все-таки слегка вышел из-под контроля. – Да и откуда бы тебе знать, как говорят в армии?! И нет, ничего из перечисленного тобой!

Последнее предложение он произнес скороговоркой, а значит, очень хотел перевести тему.