Каин и Авель

Софья поставила перед Мелани грибной суп с лёгким стуком, который много значил для Авеля. Суп едва не пролился на новое зелёное платье.

– Ты не работаешь? – спросил Авель.

– Нет, сейчас нет, хотя дела вроде налаживаются. Но девушка с дипломом по свободным искусствам в этом городе должна сидеть и ждать, пока не будет трудоустроен последний мужчина.

– Если ты хочешь работать в группе «Барон», – Авель слегка выделил новое название, – то тебе надо только сказать мне.

– Нет-нет. У меня всё хорошо.

Мелани быстро перевела разговор на музыку и театр. Беседа с ней была Авелю непривычна, но приятна. Она подшучивала над ним, проявляя немалый интеллект, но теперь он чувствовал себя в её компании гораздо увереннее, чем раньше. Обед продолжался примерно до одиннадцати часов, когда все уже ушли из ресторана, включая и Софью, глаза которой зловеще сверкали. Он отвёз Мелани домой, и на этот раз она пригласила его выпить чего-нибудь. Он сидел на диване, а она наливала ему виски и ставила пластинку на граммофон.

– Не могу остаться надолго, – сказал Авель, – завтра у меня тяжёлый день.

– Эти слова положено произносить мне, Авель. Не спеши, вечер был таким милым. Как в старые времена.

Она села рядом с ним, и её платье задралось выше колен. Фантастические ноги. Он подумал, что вечер не очень похож на старые времена. Он не стал отодвигаться, когда она прижалась к нему. Через секунду он обнаружил, что целует её, – или это она целовала его? Его руки гуляли по её ногам, потом – поднялись к груди, и на этот раз она с готовностью подалась ему навстречу. Она сама отвела его за руку в спальню, аккуратно откинула одеяло и попросила его раздеть её. Авель подчинился, не веря своим глазам, и выключил свет перед тем, как раздеться самому. После этого ему было нетрудно осуществить на практике то, чему учила его когда-то Джойс. Мелани и сама не страдала отсутствием опыта, и Авель ещё никогда не испытывал такого удовольствия от занятий любовью. Потому заснул крепко и спокойно.

Утром Мелани приготовила ему завтрак, выполняя все его пожелания вплоть до того момента, когда ему надо было уходить.

– Я с новым интересом буду следить за успехами группы «Барон», – сказала она. – Хотя вряд ли кто сомневается, что группа добьётся огромных успехов.

– Спасибо за завтрак и незабываемую ночь.

– Надеюсь, мы ещё встретимся когда-нибудь, и скоро, – добавила Мелани.

– Я не против.

Она поцеловала его в щёку, как могла бы поцеловать жена, провожающая мужа на работу.

– Интересно, на ком же ты остановишься, когда задумаешь жениться? – спросила она бесхитростно, помогая ему надеть пальто.

Он посмотрел на неё и нежно улыбнулся.

– Когда я буду принимать это решение, Мелани, то буду руководствоваться только твоим мнением.

– Что ты имеешь в виду? – игриво спросила Мелани.

– Только то, что мне понадобится твой совет, – ответил Авель, направляясь к двери. – И, пожалуйста, найди мне милую польскую девушку, которая выйдет за меня.

Через месяц Авель и Софья поженились. Родственник Софьи Янек был посажёным отцом, а шафером – Джордж. Празднование устроили в «Стивенсе», и танцы и гулянье продолжались далеко за полночь. По традиции каждый мужчина платил символическую сумму за право потанцевать с Софьей, а Джордж довёл себя до седьмого пота, бегая по залу и фотографируя гостей во всевозможных комбинациях и позах. После полуночи подали ужин, состоявший из борща, пирогов и бигоса в сопровождении вина, коньяка и данцигской водки, а Авелю и Софье позволили удалиться в номер для новобрачных под многозначительные подмигивания мужчин и слёзы женщин.

Авель был приятно удивлён, когда на следующее утро Кертис Фентон сообщил ему, что счёт за приём в «Стивенсе» погашен мистером Макстоном, который просит считать праздник его подарком на свадьбу. Авель использовал сэкономленные деньги на выплату первого взноса за небольшой дом на Ригг-стрит.

Впервые в жизни у него был собственный дом.

21

В феврале 1934 года – перед тем, как принять определённое решение относительно своего будущего, – Уильям решил на месяц уехать в Англию отдохнуть. Одно время он даже подумывал о выходе из состава совета директоров, но Мэттью убедил его, что отец Каина не повёл бы себя так в данных обстоятельствах. Мэттью воспринял поражение друга ещё тяжелее, чем сам Уильям. В течение недели он дважды появлялся в банке с очевидными признаками похмелья и не закончил важную работу. Уильям решил оставить эти инциденты без последствий и пригласил Мэттью пообедать с ним и Кэтрин в тот вечер. Мэттью отказался, утверждая, что у него накопилось много незавершённых дел. Уильям не придал бы его отказу большого значения, если бы Мэттью не отобедал в «Ритце» с привлекательной женщиной, которая была замужем за одним из начальников отдела банка «Каин и Кэббот». Кэтрин ничего не сказала, только отметила неважный вид Мэттью.