Каин. Образы зла

Нам же бросилось здесь в глаза то, какую в этих преданиях Адам имел установку на инцестуозные браки своих сыновей. Естественно, что под так называемым образом «Адама» мы должны понимать еще и группу позже живших людей, которые, из-за бессознательных либо осознанных своих установок ставили в этом предании вопрос об инцесте. Того, чего в преданиях желает Адам, желают и его потомки в этом народе. Мы видим, что Адам рассматривает близость между одновременно родившимися братом и сестрой как противозаконную, тогда как женитьбу на сестре-близняшке брата допустимой. Он поступает так, как будто бы сестра-близняшка, родившаяся с Авелем, Каину вовсе не сестра. Это говорит о том, что инцест, в представлениях некоторых народов, мог на какое-то время и допускаться. Закон Адама, к примеру, возражает лишь против брака со свой сестрой-близняшкой. По понятным причинам эти инцестуозные представления ограничены определенными рамками, но для нас важно то, что этот вопрос вообще возникал. Этот закон похож на то расширенно толкуемое табу на инцест, которое описал Бронислав Малиновский у аборигенов острова Тобриан в северной Меланезии (британская Новая Гвинея). У этих аборигенов, живших при матриархате, табу на инцест касалось лишь родственников (клана) матери, связь же с представителями родни отца никак не ограничивалась. Так можно было состоять в так называемом близкородственном браке с теми, кто состоял в родстве с отцом (близкородственное супружество с кузеном или кузиной); но брак с дочерью сестры матери уже расценивался как кровосмешение [27о]. Все те люди, которые вложили в уста библейскому Адаму табу на инцест, тогда еще сами – уступая необходимости – проявляли снисходительность к инцесту, относя его лишь к «одновременно родившимся с ним» сестрам, а не к сестрам вообще.

Чтобы разобраться в потребностях и установках народа, мы должны всерьез принимать как предания, так и их истолкования, модификации, искажения и дополнения, вносившиеся в них в течение какого-то времени. Именно этим путем должен идти судьбоанализ для того, чтобы психологически точно выяснить многочисленные прообразы «Злодея» и смочь подтвердить предположение, что образ Каина – как носителя установки на убийство – издревле представлял собой естественную основу этики. На этом же базируется культурно-историческое значение и дошедших до нас в виде фольклора преданий о братоубийстве.

Знак Каина

Спор в отношении знака Каина до сих пор не завершен. В Библии мы можем прочесть лишь о неком «знаке, позволяющем его узнать, отличить от других людей». В одном из преданий говорится, что Господь сделал то, что у Каина на лбу выросли рога [29]. По другому преданию, Господь взял одну из 22 букв алфавита и «начертал ее на руке Каина, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его» [30]. Имеется еще одно предположение о том, что знак Каина должен быть неким подобием татуировки [31а].

Два момента свидетельствуют в пользу предположения о рогах: [29] Во-первых, Моисея, находящегося в состоянии аффекта, тоже изображали с рожками. Во-вторых, требовалось

украшать рогами животных алтарь. Любой убийца, если он успевал добежать до алтаря и притрагивался руками к украшавшим его рогам, не подвергался смертной казни. В Библии также говорится о рогах алтаря:

«Возьми крови тельца и возложи перстом своим на роги жертвенника, а всю остальную кровь вылей у основания жертвенника» (2. Исх. 29, 12).

Еще более примечательным является сказанное иудейско-персидским поэтом Шахиным:

«И дал Господь Каину такую бороду, что ее даже звери боялись и бежали от него прочь» [31b].

Из всех толкований знака Каина для судьбопсихологии наибольший интерес представляет следующее:

«И поставил Господь Бог знак Каину, чтобы никто не убил его, встретившись с ним. Что это был за знак, неизвестно… И поставлен знак ли для того, чтобы никто не убил Каина, или для того, чтобы он никого не убил? Так как в книге Закона нигде не упоминается о его смерти, следует предположить то, что – и на чем стоит любая мифология – его безумие является злом бессмертным, оно, хотя и не завершается смертью, тем не менее, все века непрерывно умирает» [31с].

Что привлекает в этой интерпретации, так это допущение, что Каин является неумирающим. В качестве побуждающей потребности действительно Каин действовал всегда и будет действовать вечно.

В противоположность христианскому толкованию, в котором знак Каина понимается как признак неполноценности [31d], мы представим здесь мнение, высказанное в книге американского психиатра Ф. Уэртема, изданной в 1966 году и озаглавленной «Знак Каина»: