Как бы поступила Клеопатра? Как великие женщины решали ежедневные проблемы: от Фриды Кало до Анны Ахматовой

Однако не сразу ее имя получило заслуженные лавры, она была увековечена в памяти людей как подобает: в течение многих веков ее имя писали и произносили неправильно – Боадицея, из-за ошибки в одной из рукописей Тацита. Считается, что имя Боудикка, как его ни пиши, происходит от кельтского слова «победа», так что можно сказать, что это чуть менее круто звучащая Виктория. Как у любой приличной царицы, у нее появился свой фан-клуб: более известная нам королева Виктория, а до нее королева Елизавета I хранили память о ней и использовали ее образ в собственной пропаганде. Лиз, произнося речь перед своими войсками незадолго до выступления против Непобедимой армады, надела костюм, вдохновленный одеждами Боудикки, а Вик назвала в ее честь боевой корабль. Без них, возможно, подвиги Боудикки исчезли бы в тумане времен.

Согласно легенде, место захоронения Боудикки находится между девятой и десятой платформами вокзала Кингс-Кросс (даже интересно, как она относится к тому, что ее кости каждый год сотрясает приходящий «Хогвартс-Экспресс»?) Впрочем, если вы хотите отдать ей дань уважения и поразмыслить над ее несгибаемой решимостью, то лучшим местом встречи с ее огненным духом (в городе, который она когда-то сожгла дотла) будет ее статуя на Вестминстерском мосту работы Томаса Торникрофта, изображающая ее на смертоносной (но, к сожалению, полностью выдуманной историками) колеснице.

Несмотря на то что Тацит был римлянином, он с уважением отнесся к ораторским способностям Боудикки, процитировав ее речь перед битвой при Уотлинг-стрит: «На этом месте мы либо победим, либо погибнем во славе. Иного выбора нет. Пусть я и женщина, но мое решение окончательно: мужчины, если хотят, могут спастись с позором и жить в рабстве». Боудикка живет как символ сопротивления: она сумела отстоять принадлежащее ей по праву.

Мекатилили Ва Менза

Как найти свой ритм

(ок. 1860 – ок. 1925)

Вскинутые в воздух руки, прилив любви к собратьям по дискотеке – когда вы действительно пропускаете танец через себя, он превращается в одну из самых прекрасных бесплатных радостей в жизни. Освобождение, которое мы чувствуем, типично для танцоров всех эпох. От стилизованных пируэтов эпохи Возрождения до страстных аргентинских танго (в восьмидесятых их запретили власти из-за «двусмысленности») – танцпол всегда был местом самовыражения, особенно для женщин. Насколько нам известно, бунтарка Мекатилили Ва Менза стала первой, кто воспользовалась танцем… не как оружием, конечно, в прямом смысле слова, но уж точно как инструментом сопротивления.

Мекатилили принадлежала к племени гирьяма, живущему на территории современной Восточной Кении; она была единственной дочерью в бедной семье из пяти детей. О ее раннем детстве известно мало, хотя одно происшествие, возможно, поможет нам лучше понять ее дальнейшие политические взгляды: маленькой девочкой она увидела, как ее брата похитили арабские работорговцы на рынке. Историки считают, что именно это травматическое событие усилило ее чутье к запаху угнетения.

В конце XIX века ставший путешественником миссионер Давид Ливингстон объявил, что единственный способ искоренить работорговлю – это ввести в Африке «три С»: коммерцию (commerce), христианство (сhristianity) и цивилизацию (civilization). Самым популярным словом из трех, безусловно, оказалась коммерция – африканский континент хранил в себе множество золота, – и началась «гонка за Африку», в процессе которой европейские державы, в частности Великобритания, Франция, Португалия и Германия, колонизировали большие территории на континенте. Британцы захватили Кению в 1895 году. К 1913 году колониальные власти не только пытались использовать людей из племени гирьяма в качестве дешевой рабочей силы, но и начали вести разговор о призыве их в армию, чтобы они сражались за Великобританию в войне с немцами. Мекатилили, которой было уже за пятьдесят, это весьма не понравилось. Возмущенная идеей, что ее соплеменников заставляют рисковать жизнью на чужой войне, она стала громогласно протестовать против британских властей; на одном собрании, как говорят, она даже отвесила местному администратору неслабую пощечину. В обычном случае Мекатилили как женщине не позволили бы высказываться, но в культуре племени гирьяма вдовам разрешают обращаться даже напрямую к старейшинам, и она в полной мере этим воспользовалась.