Как далеко зайдёт эксперимент?

– Да я же уже всё всем рассказал. Даже не знаю, что можно было бы ещё добавить, – аналогично слегка сконфузился аспирант атмосферой своей комнаты, однако решил, что лучшим выходом из данной ситуации будет не подавать виду: «Вдруг это те завалившиеся за шкаф остатки бутерброда решили разложиться в самый неподходящий момент. Надо бы их всё-таки оттуда как-то достать».

– Может быть, ты упустил, как тебе кажется, не важную, но на деле очень существенную деталь. Подумай, за что можешь уцепиться в памяти? – в глубине души учёная пылко надеялась, что Дима утаил ото всех специально для неё какую-нибудь значимую подробность.

– Ну… оно часто вибрировало. А в какой-то момент его подшерсток поднялся дыбом, а глаза залились белым цветом.

– Похоже на проявление светобоязни… Хм, тогда же светало. Паразиты век могли бы объяснить и помутнение взгляда. Может, его глаза не так уж и уникальны, а просто обезображены…

– Вряд ли. На тот момент уже давно было достаточно светло. Я бы не сказал, что это реакция на солнце. Да и не факт, что эти органы вообще глаза.

– Хм, может тогда это реакция на эктопаразитов? Многие животные в приступе чесотки могут подергиваться, – продолжала закидывать аспиранта своими гипотезами Анастасия.

– Оно не дергалось, а именно аккуратно вибрировало, как смартфон. Я если честно вообще не думаю, что тут замешаны паразиты, – робко признался Дима, не зная, куда бы деть себя в собственной комнате. Ему казалось, чтобы понять существо, нужно всем вместе в первую очередь наладить с ним доверительный контакт, а не искать непонятно кого непонятно где. Но в данный момент он не мог так просто сепарироваться от Анастасии Петровны. Они довольно много времени провели вместе, работая над одними проектами. Дима единственный из всех присутствующих на станции по-настоящему видел, сколько она сил прикладывает, чтобы просто сохранять свое положение, не то, что двигаться вперед. И аспирант искренне уважал её за это.

Научный руководитель она была действительно отменный. Всегда готовая прийти на помощь, ответить в ночи на любой глупый вопрос, Петровна учила студентов мыслить критически, направляла и поддерживала их, заставляла думать, а не просто давала готовые ответы. А когда она всё же решила внести Диму в свой грант, его кредит доверия к ней вырос просто до небес. И сейчас, хоть и не совсем разделяя взглядов и подходов своей начальницы, он всё же полностью оставался на её стороне, доверяя выбору и чутью своей коллеги. Ведь у Анастасии Петровны всегда есть план, она неизменно знает, что делать.

– Замешаны или нет, нам как раз предстоит узнать. Не кисни, мы обязательно всё выясним, – попыталась она подбодрить Диму, прочитав растерянность на его лице. – Предлагаю начать с обычных проб. Хорошо бы взять мазок слюны и конъюнктивы глаза, мочу и кал. – После этих слов учёная взглянула на совсем обескураженного аспиранта, а потом и на зверя. – А, точно… – Печально произнесла она. – Давай тогда соберем хотя бы соскоб кожного покрова. Посмотрим, из-за чего вибрирует твой питомец. – Передразнивая детскую манеру речи, произнесла Анастасия Петровна слово «вибрирует».

– Хорошо, но сразу хочу оговорить, что делать я это буду своими методами, – настойчиво заявил Дима. – Мне нужно время.

– Дерзай. У нас есть два часа, – придвинула к себе стул Анастасия и села напротив объекта исследования.

Дима приблизился к зверю. Бубня себе под нос, он начал аккуратно открывать дверцу вольера. Существо подалось к нему. Шепча что-то невнятное, Дима, соединив запястья вместе, протиснул обе ладони в клетку и, растопырив пальцы веером, застыл в таком положении ещё минуты на три. Убедившись, что животное полностью спокойно, он аккуратно подтащил его за заднюю лапу поближе к дверце и, уперевшись руками ему под передние конечности, осторожно вытащил наружу.

– Дима, что ты творишь! – восторженно и одновременно немного нервно произнесла Анастасия Петровна. Но видя, что животное не намерено суетится, она тоже успокоилась.

Нечто поставили на середину освещенной дневным светом комнаты. Первым делом в глаза Анастасии Петровны и Димы бросилась белая отметка, которой явно не было утром.

– Смотрите, белое пятно! Может это какая-то реакция на стресс? – оценил аспирант внешний вид участка с разных сторон. – Представляете, мы его так напугали, что оно поседело от страха! – Шутливо предположил Дима.

– Ты скажи ещё, что у него третий глаз открылся… точнее пятый. Возможно, это начальная стадия болезни витилиго, выступившая на фоне явного эмоционального потрясения. Если это так, то значит всё Земное ему не чуждо. Занимательна реакция. Нужно за ней обязательно понаблюдать. Отметь где-нибудь размеры пятна и сфотографируй. Посмотрим завтра, измениться ли оно.

После того, как все параметры пятна были дотошно зафиксированы, Дима и Анастасия снова вернулись к осмотру зверя. Гладкая блестящая шерстка, как кольчуга самой искусной работы, покрывала каждый миллиметр тела существа. Не было ни единого местечка голой кожи.

– И как же мне брать соскоб? – смущаясь задал вопрос аспирант.