Как достать соседей (СИ)

Придержав член у основания, второй рукой Бесобой оттянул широкой пятерней ягодицу парня, любуясь раскрытым, влажным, розоватым колечком мышц. Оно казалось довольно растянутым, но Данила знал, что стоит ему толкнуться внутрь, как мышцы туго со всех сторон обхватят его, сомкнутся так плотно, что даже двигаться будет трудновато, но зато так шелково и горячо, что остановиться смерти подобно. Антихрист нетерпеливо завозился под ним, не понимая, заснул там Бесобой, что ли, и, не став его лишний раз томить, Данила приставил крупную, багровую головку к сжимающейся дырочке и толкнулся сразу на всю длину, вжимаясь пахом в худые половинки. Блондин застонал, всхлипнул, задрожав, и в пояснице прогнулся, отставляя задницу, благодаря чему ямочки на пояснице стали видны еще более отчетливо. Рыков, как завороженный, смотрел на них, огладил грубыми пальцами, а после вышел из его тела и толкнулся вновь, хлестко, размашисто, до упора. От глубокого толчка Антихрист заскулил, подался навстречу, сжал пальцами старую дешевую простынь, которая опасно затрещала. Не став больше играться со своей и чужой выдержкой, Бесобой начал двигаться, сразу взял бешеный темп, втрахивая стонущего в голос и выгибающегося под ним блондина в постель в режиме отбойного молотка. Данила видел, как мокнет подушка, в которую Часовой уткнулся лицом, но совсем не переживал. Это значило лишь то, что Антихриста размазало настолько, что он совсем перестал контролировать себя, так ему хорошо, что эмоции через край и слезы вместе с ними.

Такой, с выгнутой спинкой и мокрыми щеками, он казался совсем беззащитным и невозможно умилительным, да и не выглядел совсем как «та самая белобрысая сволочь», которого ненавидели и хотели убить буквально все. Даже Даня в какой-то момент хотел.

И как только они дошли до статуса «любовников»?

**

- Черт, блять, Дань, ещё, вот так, да…

Громкий голос Антихриста отчетливо доносился даже через две стены и был прекрасно слышен на кухне семьи Рыковых. Пельмени, макароны и котлетки уже стояли на плите. На очередном стоне Яна начала в два раза громче стучать чайной ложечкой по краям чашки. Балор душил видение в виде Часового, который в его представлении был примерно в три раза уродливее и уже с фингалом под глазом. Черный Пёс высунулся в окно и слушал автостраду и чьи-то матерные частушки на улице. Паша сидел молча, но со своим фирменным выражением лица в духе «Это не спокойный вечер. Это хрень какая-то», но где-то глубоко внутри него, скрытая от посторонних глаз, плескалась зависть. И только Шмыг сидел в наушниках и ловил полный релакс. Не считая Королевы Гнили, которая в этот вечер решила их не посещать.

Первым, ожидаемо, не выдержал Балор.

- Блять долго мы еще будем терпеть этот кошачий концерт? Меня заебало уже!

- А что ты предлагаешь? Постучаться к ним и сказать «а можно потише, пожалуйста, мы вообще-то тоже тут живем»? – выражение лица Паши стало еще более саркастичным.

- Именно это и предлагаю! Один раз потерпели, ну два, но не столько же, харе! Пора уже иметь хоть какие-то ебучие приличия, а вместо этого они наши уши имеют, причем самым извращенным образом!

- Морок, который говорит о приличиях. Ущипните меня, похоже я сплю.

- Щас ущипну так, что жопа отвалится!

- Ян, твой бешеный опять забыл таблетки выпить, вколи ему антиозверин.

Яна только вздохнула. Вечерние перепалки Паши и Балора становились такой же традицией, как и стоны Антихриста. Вот только мирила их потом она, выступая в роли бесплатного психолога. Казалось, что они ссорились специально, лишь бы поболтать друг с другом, так как мирных тем для разговора у них не находилось.

Шмыг, будто почувствовав интересную дискуссию, снял наушники, и как раз в этот момент Антихрист застонал особенно громко и чувственно. Все на кухне, кроме Чёрного Пса, который посвистывал под матерные частушки в окно, вздохнули.

- Ну, а что вы хотели? У Даньки нашего просто период полового созревания наступил, вот гормоны и играют, - тоном мудреца предположил Шмыг.

- В 9 лет?! – взвился Балор.

- У кого-то оно раньше наступает, бывает и в 9.

- Это звучит глупо, - встрял Паша.

- Вся эта ситуация глупая. Надо просто с ними поговорить, - кивнула Яна.

- Я не хочу с этим белобрысым чмом разговаривать! – еще сильнее завизжал Балор.

- Да тебе вообще лучше молчать по жизни, - поддакнул Паша.

- Эй, я тебя сам сейчас блять заткну!

- Один раз заткнул уже, мне же во благо, спасибо, хватило!

Оба переглянулись, покраснели и отвернулись друг от друга, замолчав. Балор в голове Яны смущенно копошился, вспоминая тот самый поцелуй, и начинал ненавидеть Пашу все сильнее, Очередько на деле нихрена не хватило и хотелось повторить, а Яна между ними просто напряженно терла виски. Вся эта индийская драма начинала ей надоедать.

Наконец, наслушавшись частушек, Черный Пёс прикрыл окно, оставив лишь форточку на проветривание, и сел на табуретку у стола, делая глоток давно остывшего чая из грязноватой кружки со следами чайного налёта.