– Слушай, друг… Я вот сколько тебя знаю… таким вижу впервые. Валька, это нервы, бля буду, нервы. Ну телепает тебя, так это нормально. Ик. Ты не бузи. Пошли к гостям, до тебя дозвониться не могут.
– Я мобильник и не взял. Сань… Может, и люблю, просто не ощущаю. Я не знаю. Да никто не знает, – Валя поднял плавающий уставший взгляд на друга и спросил, тихо и как-то обреченно: – Чё делать-то?
Вновь зажужжавший телефон будто выхватил Саню из транса. Он каркнул в трубку пару фраз, взглянул на Валю, что-то задумчиво прошлепал губами и, убрав мобильный, наконец выдавил:
– Нам типа пора уже.
Валя рассеянно кивнул. Пошатываясь, они вдвоем направились к выходу.
– Хорошего дня, приходите еще, – попрощалась довольная официантка.
– Хазёсего дня, плиходи пятлица, ми-и-исьте-е-ер, – передразнил Валя.
Девушка, покраснев, отвернулась.
К загсу шли быстрым шагом, не говоря ни слова. Саня, видимо, напряженно пытался что-то сообразить, поэтому громко сопел. Валя то сжимал, то разжимал челюсть. С кем угодно можно было бы поговорить, но только не с этим тормозом – он название учебных предметов-то запомнить не может.
– Валь, – наконец произнес Саня. – Вот насчет того… Ну, в ресторане этом. Ты…
– Расслабься, Сань. Я че-то перегнул, – беззаботно кинул Валя и хлопнул друга по плечу. – Нервяк, сам понимаешь. Всю ночь не дрых, загонялся.
– Нервяк? Ты же…
– Да просто вырвалось, не парься.
– Ну лады, – Саня ухмыльнулся, уголок его рта пополз вверх, будто карабкающаяся по лицу гусеница.
Возле загса толпилась их свадьба, гости крутили по сторонам головами и оживленно переговаривались.
«Идут! Вон они, идут! Вон жених! Идут!» – послышались голоса, и часть толпы вытянулась навстречу Вале гигантской клешней, вот-вот готовой раздавить его.
– Ну здрасьте-мордасьте, нашелся!
– А мы уж подумали, сбежал молодой, хе-хе.
– Все в сборе, можем начинать.
– Валечка, ну ты где! – воскликнула выбегающая Алина.
Она придерживала пышное платье и мелко-мелко семенила ему навстречу.
– Все хорошо, Алин, – он обнял ее и крепко к себе прижал. – Просто прогуляться отходили.
Прильнувшая к его груди Алина подняла голову. Валя тотчас отвел глаза.
– Вы что, пили? – тихо спросила она. – Валь, водку пили?
– Так, молодые! Мо-ло-ды-е! – послышался громкий, скрипучий, как несмазанные петли, голос. К ним приблизилась знакомая размалеванная дама. – Жених нашелся? Невеста? Ну, за мной, поживее.
Алина с тревогой обернулась на идущего позади Валю и поджала губы. Тот сделал вид, что ничего не заметил.
Вот они молча стоят, взявшись за руки, перед двойными пластиковыми дверями, за которыми расселись собравшиеся. Скрипучая женщина вытянулась у стойки и что-то объясняет гостям, дирижируя руками, нетерпеливый мальчик Коля ждет, когда можно будет распахнуть двери, фотограф беспокойно носится из одного угла в другой. Обжигающий пузырь перегара внутри Вали разросся настолько, что казалось, вот-вот лопнет. Пошатываясь, он перебирал Алинины пальцы, гладил ее лакированные ногти и медленно увязал в собственном тупом равнодушии.
Да, Валя помнил, как выбирал кольцо, точнее, он как-то раз просто зашел купить в торговый центр кроссовки и от нечего делать решил прицениться в ювелирном. Тогда он уже порой думал о браке, потому что все вокруг об этом говорили, и он сам не находил причин не жениться на Алине, тем более она все чаще начинала как бы вскользь говорить о семьях и детях. Его что-то внутренне торопило, будто бы это ускользало между пальцами, и Валя, подумав, решил: в семейной жизни, в принципе, нет ничего плохого, ведь они и так встречаются уже несколько лет, только живут не вместе. С тех пор вид торгового центра, мимо которого он проходил каждый день, вызывал ассоциации лишь с обручальными кольцами, а мысль о женитьбе стала более навязчивой. Алина во всем всегда была идеальна, и вдруг мысль потерять ее после трех лет отношений стала казаться тяжелой. Она сама то и дело рассказывала о выскакивающих замуж подружках, иногда после этого искусственно затягивая паузы, а Валя думал о том, как съехать на другую тему. Но, значит, время пришло – однажды он зашел и купил кольцо, просто, вот так.
«Ну мало ли», – повторял Валя сам про себя по пути домой, сжимая в кармане пакетик с бархатной коробкой.