Как это сделано. Темы, приемы, лабиринты сцеплений (сборник статей)

…как она жила <…> можно было только догадываться. По тому <…> что видели, как <…> [ветеринар] читал ей вслух газету <…> [а] одной знакомой <…> [она] сказала: — У нас в городе нет правильного ветеринарного надзора <…> О здоровье домашних животных <…> надо заботиться так же, как о здоровье людей. Она повторяла мысли ветеринара и теперь была обо всем такого же мнения, как он.

Предательская социальная роль ее речей о ветеринарии иронически подхватывается рассказчиком:

Она и ветеринар никому не говорили о перемене <…> в их отношениях, и старались скрыть, но это им не удавалось, потому что у Оленьки не могло быть тайн.

Однако на этот раз партнер дает копированию отпор:

Когда к нему приходили <…> она <…> начинала говорить <…> о жемчужной болезни <…> а он <…> шипел сердито

: — Я ведь просил тебя не говорить о том, чего ты не понимаешь!

В четвертом эпизоде «копирование» звучит во весь голос, но как не могущее иметь места, причем металексемы мнение и мысль проходят девять раз и намечается абсурдистское гипостазирование мнений как отсутствующих уже не просто у героини, а в окружающей реальности:

в «Тиволи» играла музыка <…> но это уже не вызывало никаких мыслей. Глядела она безучастно на свой пустой двор, ни о чем не думала <…>

А главное <…> у нее уже не было никаких мнений <…> ни о чем [она] не могла составить мнения и не знала, о чем ей говорить. А как это ужасно

не иметь никакого мнения! <…> При Кукине и Пустовалове и потом при ветеринаре Оленька <…> сказала бы свое мнение о чем угодно, теперь же и среди мыслей <…> у нее была такая же пустота, как на дворе <…>

И так день за днем, год за годом, — и ни одной радости, и нет никакого мнения.

С появлением Саши мнения и мысли возвращаются в текст, но в конце эти металексемы сменяются простой демонстрацией заемных речей героини, что вторит аналогичным пассажам в ранних эпизодах, замыкая таким образом рамку.

— Островом называется часть суши… — повторила она, и это было ее первое мнение, которое она высказала с уверенностью после стольких лет молчания и пустоты в мыслях

. И она уже имела свои мнения <…> о том, как теперь детям трудно учиться в гимназиях <…> Шутка ли, вчера в первом классе задали басню наизусть, да перевод латинский <…> И она начинает говорить об учителях, об уроках, об учебниках, — то же самое, что говорит о них Саша.

Копирование не сводится к повторению мнений партнера и усвоению его вкусов и интересов. Вариацией на ту же тему являются типовые, как бы не личные, а стандартные, заимствуемые из некого общего запаса, клишированные и фольклорные речи героини — в частности, ее реакции на смерти обоих мужей, причем вторая почти точно воспроизводит первую:

— Голубчик мой! — зарыдала Оленька. — Ваничка мой миленький, голубчик мой! Зачем же я с тобой повстречалася? Зачем я тебя узнала и полюбила? На кого ты покинул свою бедную Оленьку, бедную, несчастную? <…>

— На кого же ты меня покинул, голубчик мой? — рыдала она, похоронив мужа. — Как же я теперь буду жить без тебя, горькая я и несчастная? Люди добрые, пожалейте меня, сироту круглую.