Как я был маленьким

Она приносит мне рыбий жир.

— Ты самый хороший Артурик в нашем дворе, — говорит мама.

Кошка играет в уголке с моим плюшевым медвежонком.

Очень всё хорошо, хоть день и начинается с рыбьего жира…

Как я потерялся

Моё имя Артурик, а мама и бабушка называют меня балик-джан. Однажды мы с бабушкой возвращались домой от моей тёти. Бабушка сказала:

— Балик-джан, ты постой здесь, а я на минутку зайду в магазин.

Я стал ждать. Ко мне подошла тётя и спросила:

— Ты что тут стоишь, миленький?

— Бабушку жду.

Потом появилась большущая машина. Она ехала по мостовой и убирала снег. Все дяди и тёти останавливались и смотрели, как машина работает, а машина ужасно грохотала, пыхтела и всё убирала и убирала снег. Я тоже подошёл поближе и стал смотреть, а какой-то дядя сказал:

— Малыш, не путайся под ногами.

А одна бабушка стала кричать:

— Вай, вай, затопчут бедного ребёнка!..

Вдруг подбежала ко мне собака, я испугался и говорю ей:

— Ты не кусай меня, не кусай…

А собака отвечает:

«Гав-гав!»

Я совсем испугался — и бежать.

Бегу, бегу… Забежал на какую-то маленькую улицу. Там ни собак, ни машин. Только два мальчика строят снежную горку. Один мальчик крикнул мне:

— Эй, ты любишь кататься? Давай с нами горку строить.

Мы сделали большую-большую горку. У меня очень замёрзли ноги. У Рубика и Мартина тоже замёрзли.

Рубик сказал:

— Ну хватит, холодно, пошли домой.

Мне стало грустно:

— Как же я теперь пойду домой?

Рубик спросил:

— А где ваш дом?

Я говорю:

— В Ереване.

Он сказал:

— Где, где?

А Мартин говорит:

— Ну чего зря спрашиваешь, ясное дело — он потерялся.

И как это Мартин догадался? Я тоже сразу понял, что я потерялся.

Рубик спросил:

— Что же нам теперь делать?

А тут из соседнего двора какая-то тётя позвала:

— Мартин, Мартин!

— Что?

— Иди домой, пора уже.

А Мартин крикнул:

— Мама, Артурик потерялся.

— Какой Артурик?

— Да наш Артурик, который с нами горку строил.

Тогда тётя подошла, взяла меня за руку и отвела в дом. Мартин тоже пришёл, а Рубик ушёл к себе домой.

У Мартина была хорошая бабушка и дедушка тоже очень хороший. И ещё много-много конфет. Мама Мартина дала мне конфеты, а бабушка сказала:

— Вай, чтоб мне ослепнуть, чей это ребёнок?

Дедушка читал книгу. На носу у него были очки. Он снял очки и спросил:

— Как тебя зовут?

— Артурик, а ещё балик-джан.

Потом дедушка спросил, как зовут мою маму, моего папу и мою бабушку.

— Ты молодец. А как ваша улица называется, знаешь?

Я сказал:

— На нашей улице школа!

Потом дедушка Мартина покрутил телефон и стал говорить в трубку:

— Алло, алло, у нас в доме находится мальчик, он потерялся. Артурик, Артурик, года четыре ему. Очень хорошо.

Мама Мартина дала мне и Мартину пирога, а дедушка сказал:

— Ну, Артур, идём.

Шли мы, шли и прошли к большому дому. А в этом доме было много-много милиционеров. У всех блестящие пуговицы и револьверы в кобуре. Но я совсем не испугался.

Один дядя милиционер сказал:

— Надеюсь, ты не шалун?

— Я не шалун, это Назик шалунья.

Дедушка погладил меня по голове и ушёл. А мы с дядей милиционером пошли в другую комнату. Там была деревянная лошадка, красно-синие мячи, разные картинки и длинный стол, а на нём книжки, цветы… А в углу сидел на стуле какой-то мальчик и плакал.

Дядя милиционер сказал:

— Ай-ай-ай, и не стыдно тебе, Геворг, такой большой мальчик — и плачешь. Вот смотри, Артурик пришёл, поиграйте вместе.

Геворг ещё пуще захныкал:

— Я к маме хочу…

Дядя милиционер стал его уговаривать.

— Не плачь, скоро твоя мама придёт.

Потом дядя милиционер ушёл. А я говорю Геворгу:

— Ты потерялся?

— Ага, потерялся…

— Я тоже потерялся, давай поиграем.

Мы долго-долго играли.

И вдруг дверь открылась и вошёл мой папа с дядей милиционером. Я побежал к папе. Он взял меня на руки, обнял и говорит дяде милиционеру:

— Вы знаете, моя мать…

А дядя милиционер прервал папу:

— Всё понятно, гражданин, надо быть осторожнее.

Папа сказал:

— Я вам очень благодарен. Извините за беспокойство.

Дядя милиционер посмотрел на меня и улыбнулся:

— Ваш Артурик очень смелый мальчик.

А мне, не знаю почему, вдруг захотелось плакать и захотелось спать. Я прижался к папе и… заснул.

Потом вдруг проснулся, и, оказывается, я уже дома, а надо мной стоит бабушка и говорит:

— Балик-джан, родной…

Полотенце, пальто и лоскуты

Жираф был совсем раздетый, а на улице выпал первый снег. Дома-то тепло. А не гулять нельзя, надо дышать свежим воздухом.

Жираф не жаловался, но Артурик понимал, что ему холодно.

Ведь жираф совсем-совсем раздетый. На нём не только шубы нет, он даже без штанишек и без рубашки. Потому-то Артурику и жалко его.

Думал, думал Артурик, как бы помочь жирафу. И вспомнил, что папа купил вчера в магазине зелёно-красное махровое полотенце, такое мягкое, тёплое.

А ещё он вспомнил про ножницы, которые мама неизвестно зачем прятала в шкафу и не думала, что Артурик знает, где они лежат.

И потому, что жираф был раздетый, а дома было такое хорошее полотенце, и Артурик знал, где лежат ножницы, а ещё потому, что папа ушёл на работу, бабушки тоже не было, а мама на кухне готовила обед, Артурик открыл на диване настоящую швейную мастерскую.