Как я чёрта искушал

В моём мозгу вдруг зажглась ясная мысль, которая почему-то не посетила меня ранее. Конечно, за сына-вероотступника отца тоже не помилуют. Потому-то демона и выдвинули на передовую возглавить операцию по скорейшему возвращению сына в ад. Впрочем, для нас это весомое преимущество, которым следует в своё время непременно воспользоваться.

– Отец, да – я порождение зла, существо, которое обрело жизнь в аду. Но разве мы становимся рабами морали и устоев мест, в которых родились? Почему у нас никогда не было свободы выбора подобно той, что даёт Всевышний? Потому что Люцифер запретил, посчитав, что это лишнее? А сделал он это для того, чтобы в его воинстве не случилось дезертирства подобно тому, что некогда учинил он сам. Однако если Люцифер отрёкся от самого Бога, почему я не вправе отречься от того, что стало для меня чужим?

– Я не потерплю крамолы от своего сына, – прошипел демон с адовым огнём в глазах.

– Если ты не желаешь говорить спокойно, я уйду, а там – как уж сложится.

Брошкин помолчал с минуту, затем ровно произнёс:

– Ты предаёшь свой народ, своих друзей, своих родителей, своих хозяев.

– Я не виноват, что родился чёртом, я не выбирал себе такой участи, – парировал «рогатый». – Друзья? О ком ты говоришь? О тех, кто всю мою жизнь завидовали мне, за спиной сплетая интриги и устраивая козни? Родители… У нас нет заповеди «Почитай отца и мать твою», наш закон подразумевает сыновье раболепие перед родителями и служебное раболепие перед покровителем. Но кто этот покровитель? Существо, которое сохранит твою жизнь лишь в том случае, если ты будешь беспрекословно повиноваться ему. Я исполнял, отец, и твою волю, и волю Змея. Я верно служил навязанному мне делу, как и принято, ни о чём не рассуждал, ползал червём и не поднимал головы. Я и дальше бы готов так жить, да только в чём смысл такой жизни? Добиться положения, чтобы также подминать под себя слабых? Наша жизнь в одном – власть. Всеподавляющая, диктаторская, тоталитарная власть! В нашей жизни нет больше ничего. В аду нет места любви, а в моём сердце есть. Потому мне неприемлемы такие условия. Я не вернусь. Лучше умереть.

– Нет, сын, умереть тебе не дадут. Я не дам. Когда ты попадёшь к нам в руки, а это только дело времени, уверяю тебя, я лично стану твоим палачом, но блаженной смерти ты не увидишь. Я вышибу из тебя всё то, что нелепым образом зародилось в твоей проклятой душе. Ты станешь никчемной безмозглой падалью, и участь самоубийц покажется тебе сладким сном по сравнению с тем, куда я заточу тебя.

– Мы больше не понимаем друг друга, отец. А значит, и разговаривать о том бессмысленно.

Комнату вдруг наполнил холодный пронизывающий ветер, а разъярённый папаша с улыбкой застучал вмиг отросшими чёрными, толстыми коготками по столу.

– Так, секундочку! – встал я, громко хлопнув в ладоши. Наверное, смелости виски прибавило. – Что за ребячество, господин Аристарх! Мы вообще-то по делу пришли. И заметьте, меня ваши семейные проблемы никаким боком не касаются. Решайте их без моего присутствия, а феерии эти прекратите, иначе я сочту вас не образованным и почтенным демоном, а мелким колдунишкой, для которого вежливость и такт – лишь бравада и ширма, скрывающая эмоциональную неустойчивость.

Подействовало. О как я могу! Демон злобно усмехнулся, показал мне взглядом, чтоб присаживался, утихомирил бурю в кабинете и, скрыв когти, сказал:

– Излагай своё дело, Кирилл.

Я пристыдил демона? Такой победы на моём веку ещё не было!

– По некоторым данным нам стало известно, что деревенский батюшка отец Виталий был бесцеремонным образом похищен из собственного дома и увезён на машине, зарегистрированной на ваше имя.

– Ах, так вот как вы меня нашли! Да, недочёт получился. Надо было номер машины изменить, в деревне, как и в прежние времена, ничего тайным не бывает.

– Значит, не отпираетесь в виновности? Вы нашего батюшку выкрали?

– Не выкрал, а всего лишь попросил проехать со мной. Он согласился без посторонней помощи.

– Так он у вас?

– Да. И вы, как я полагаю, пришли за ним?

– Так и есть, – признался я.

А что говорить – проходили мимо и решили в гости заглянуть?

– А с чего вы взяли, что я просто так возьму и отдам вам священника? – задал вполне обоснованный вопрос демон.

– А почему бы и нет, – ляпнул я первое, что пришло на ум.

Брошкин изобразил презрительную гримасу и лениво зевнул.

– Всего доброго. Вас проводят до выхода.

– Подождите. Зачем же так сразу? – остановил я его. – Можно ведь договориться.

– Конечно, можно. Но что вы можете мне такого предложить, чтобы я согласился отпустить священника?

– А чего хотите вы?

– Свои желания я уже ясно изложил.

– Вы насчёт Борьки? Пока эта проблема остаётся нерешённой.

– Значит, и проблема с попом тоже остаётся нерешённой.