Как я родилась (СИ)

Кристина выглядела растерянно и удивленно. Славик положил руку ей на плечо и сказал:

— Ну, в конце концов, ты вполне можешь переспать с ним. Желание пропадет, сделаешь вид, что ничего не было и будешь жить дальше.

— Слав, когда ты успел стать таким циником?

— Ты меня всему этому научила, — улыбнулся Славик. — Переключись на работу, подружка. К вечеру решение придет само собой.

***

Крис явно избегала меня. Не отвечала даже на телефонные звонки. А я просто хотел услышать ее голос. И извиниться. Я не имел права лезть к ней сейчас. После всего, что узнал, я вообще не был уверен, имел ли право приезжать сюда и врываться в ее жизнь, с таким трудом налаженную, собранную по кусочкам. Она была равнодушна ко мне, спокойно, без слез рассказывала обо всех ужасах, унижениях, страданиях, которые пережила, только лишь потому, что оставила все это в прошлом, старалась забыть, насколько вообще возможно забыть подобное. А тут я со своей любовью, с цветочками-розочками, с конфетками-тортиками! Но она держалась. До вчерашнего вечера. Я почувствовал в этом поцелуе нечто гораздо большее, чем мог надеяться. Но я не имел права…

Меня восхищало то, как быстро взяла она себя в руки. Но ей пришлось сбежать в спальню, чтобы удержаться. Это значило, что я ей не безразличен. Как ни старалась она, окончательно убить чувства ко мне ей не удалось. Это и радовало, и пугало. Ведь снова вставал вопрос: а что я могу ей дать?

В зал вошли Карина и Славик. Оставив девушку одну, Славик подошел ко мне и сказал:

— Существует причина, по которой я не должен тебя убить?

— Славик, я не сделал ей больно. Это был просто поцелуй.

— Значит так, Кир, — прорычал Славик, — Если ей станет даже просто немного грустно из-за тебя, я тебя покалечу! Я жалел тебя, пока ты ничего не знал. Но я был уверен, что даже у такой скотины, как ты хватит мозгов не претендовать ни на что! Ты что, не понял, через что Крис прошла из-за тебя?

— Славик, я все понимаю! Поверь, я не сделаю ей больно. Я лучше умру.

— Не надо произносить красивых фраз. Я тебя предупредил: не обижай ее.

Около девяти вечера в зал вошла Кристина. Она уверенно подошла к бару, села и сказала:

— Налей мне, пожалуйста, вина.

— Мы можем поговорить, Кристина?

— Конечно.

— Я просто хотел… Прости меня, пожалуйста… Я не…

— Я не злюсь, Кир.

— Просто не сдержался…Я слишком сильно тебя лю…

— Я же сказала: я не злюсь, Кир, — с мягкой улыбкой повторила она.

Я замер, пытаясь понять, что она имеет ввиду. Она не издевалась, лицо не было злым или расстроенным. Она просто улыбалась, глядя мне прямо в глаза.

Увидев Кристину, Славик направился к нам. Я заметил, как раздражение мелькнуло на лице его спутницы, но она сразу же навесила любезно-равнодушную улыбку. Обняв Кристину, Славик злобно посмотрел на меня. Он задал ей какие-то несущественные вопросы по работе, но, не выдержав, все же спросил:

— Крис, ты в своем уме?

— Да. Славик, ты пришел сюда со своей девушкой. Быстро убери руку с моей талии и иди к ней. Поверь, ей твое внимание сейчас нужнее, — ответила Кристина, все так же улыбаясь.

— Крис, не делай того, о чем пожалеешь, — сказал Славик и ушел за свой стол.

— Кир, во сколько ты освобождаешься? — спросила меня Кристина.

— Могу прямо сейчас попросить официантку меня подменить.

Она молча кивнула.

Уже через десять минут мы стояли на улице. Кристина вдохнула прохладный воздух, наполненный пряными ароматами осени, и сказала:

— Кир, есть идеи по поводу сегодняшнего вечера?

— Пойдем погуляем, — сказал я, беря ее за руку.

Взгляд, неопределенный кивок, легкое пожатие пальцев. Мы почти не говорили, но я чувствовал ее настроение. Она была спокойна, как человек принявший решение, и взволнована одновременно, как человек, предвкушающий что-то приятное.

Потом она отвела меня в маленькое неприметное кафе в подвале, где мы еще первокурсниками пили пиво. Когда глаза привыкли к полумраку и сигаретному дыму, у меня бешено заколотилось сердце: здесь не изменилось абсолютно ничего. Те же зеленые скатерти на старых деревянных столах, те же шатающиеся стулья, совершенно те же пыльные бра на светло-коричневых стенах и до боли знакомые картинки в дешевых пластмассовых рамках на стенах. Даже папки для меню, казалось, были такими же.

Мы заказали шампанское, и тут из двери в кухню вышел хозяин, уже пожилой армянин Артур. Он подошел к нашему столику, сел рядом с Кристиной и сказал:

— Кристина, я своим глазам не верю! Мне сказали, что моя любимая клиентка пришла, думал врут! Почему так давно не заходила?

— Дела, Артур, дела… Как ты?

— Работаем потихоньку. А кто твой друг? Что, жениха отправила деньги зарабатывать, а сама… Вертихвостка!

— Артур, присмотрись внимательнее, — засмеялась Кристина.

Артур уставился а меня своими черными глазами, прищурился и сказал:

— Быть не может! Кристина, это что же, Кирюха?

— Да я это, я Артур, — сказал я, пожимая руку армянину.

— Ты где пропадал? Это сколько ж лет прошло? Ты насовсем к нам? — радовался Артур.