Как Якир развалил армию. Вредительство или халатность

«Вопрос следователя:

— Что вам известно о контрреволюционной деятельности бывшего начальника оперотдела Трахтенберга Зюзе Марковиче?

(Ответ здесь не проводится.)

Больше показать ничего не могу.

Подпись Стрелковского.

Подпись проводившего допрос Гравеля».

Далее в деле приведен тот же протокол, но уже не написанный от руки, а машинописный.

«ПРОТОКОЛ ДОПРОСА СВИДЕТЕЛЯ КОННОВА

от 7 апреля 1938 года.

Коннов Александр Николаевич 1901 года рождения, уроженец села Ломакино Гагинского района Горьковской области, работающего на военскладе № 27 начальником ОТК, образования низшего, беспартийного, репрессиям не подвергавшегося, награжденного медалью „20 лет РККА“, в РККА с 1920 года.

В.: Расскажите следствию о том, что вам известно о контрреволюционной вредительской деятельности бывшего начальника 1 отдела военсклада № 27 Фостия и старшего пиротехника 1 отдела Трахтенберга.

О.: О вредительской деятельности бывшего начальника 1 отдела военсклада № 27 Фостия и старшего пиротехника 1 отдела Трахтенберга мне известно следующее:

1. Фостий знал, что у него в хранилищах хранятся 152 мм гранаты, отремонтированные мастерской в 1937 году, у которых дополнительные детонаторы были вложены с явно вредительской целью, т. е. меньшие и большие по размерам, чем это требовалось

Зная об этом, Фостий на протяжении 6 месяцев не принял мер по устранению этого, и перед Комиссией Наркома Обороны старался доказать, что упомянутое вредительство устранено, хотя в хранилищах оставались долго после этого храниться гранаты с детонаторами несоответствующего размера.

2. Инструкцией командарма товарища Кулика требовалось размещение боеприпасов в штабелях, соблюдая, чтобы выстрелы с одинаковыми весовыми знаками были размещены в одном штабеле. Несмотря на это требование и наличие возможности в этом деле, Фостий этого не сделал.

3. 122 мм заряды в гильзах подал в мастерскую на ремонт в то время, когда эти заряды не все требовали ремонта, следовательно, дефектация этих снарядов и подача их на ремонт произведены явно с вредительской целью.

4. 122 мм гранаты сталистого чугуна тротиловые с очком под РГ-6 поступили на склад с завода после их снаряжения в 1933 году и были помещены под навес незащищенными от дождя в силу чего эти гранаты быстро подверглись ржавлению.

Приемку гранат и помещение их под навес проводил Трахтенберг.

Фостий. не видя, что часть гранат проржавела, огульно, без всякой проверки, подал их все на ремонт в мастерскую, а в результате в мастерской было выявлено, что среди общего числа негодных, годными оказались не нуждающимися в ремонте 1109 шт.

5. Фостий и Трахтенберг, зная о том, что к 122 мм гаубице образца 10–30 года с гранатой УВД принят заряд № 0, однако они комплектовали заряд № 1.

6. Фостий и Трахтенберг, отправляя отдельные(неразборчиво) выстрелов на ремонт, не давали сведений об остальных, чем тормозили проведение паспортизации выстрелов.

В.: Что вы еще можете сказать о контрреволюционной деятельности Трахтенберга и Фостия?

О.: Больше ничем свои показания не могу дополнить.

Подписи Коннова и работника НКВД».

Примечание авторов

Протокол уже приводился в главе о деле Трахтенберга, там и комментировался. Трахтенберг называл Коннова в качестве вредителя на складе.

«ПРОТОКОЛ ДОПРОСА СВИДЕТЕЛЯ ПОГРЕБНОГО

ОТ 7 АПРЕЛЯ 1938: ГОДА,

Погребной Евгений Михайлович 1908 года рождения, уроженец города Киева, украинец, гражданства СССР, из рабочих, образование низшее, член ВКП(б) с 1932 года, проживает гор. Кременчуг, ул. Красина 44.кв. 10.

В.: Расскажите следствию, что вам известно о контрреволюционной деятельности бывшего начальника 1 отдела военсклада № 27 Фостия Федора Денисовича.

О.: Мне известно, что враги народа Массалов, Дробленнов и Кузьмин произвели снаряжение шрапнели 107 мм и сдали в отдел, которым руководил Фостий, а мне было дано задание произвести отправку в войсковые части, я, осматривая шрапнели, обнаружил ржавчину и признаки слежавшегося пороха. После чего я написал рапорт начальнику отдела Фостию, который при получении моего рапорта, никаких мер не принял, а подверг его всячески осмеиванию, заявляя мне, что я в этом ничего не понимаю. мною вторично был подан рапорт, в результате чего была создана комиссия, в которую вошли Фостий, Кузьмин. Московский и я, которые, осмотрев 107 мм шрапнели, после долгих споров определили их в третью категорию, то есть требующие мастерского ремонта, после того, как ремонт им был закончен в ноябре м — це, и в январе месяце вновь был произведен ремонт.

152 (сто пятьдесят два) мм заряды в количестве 12500 были изготовлены мастерской лит „Б“ и были приняты Фостием, Я проверял совместно с зав. хранилищем Носуленко обнаружено неправильное клеймо, на заряде стоит изготовление пороха 1931 год, а фактически поставлен 1934 год, поэтому на испытание могло пойти на 3 года позже.