Как католическая церковь создала западную цивилизацию

О. Франсиско Суарес сформулировал принципы справедливой войны примерно также: «Чтобы война считалась справедливой, надо выполнить несколько условий. Их можно разделить на три части. Во-первых, войну должна вести легитимная власть. Во-вторых, война должна вестись за правое и справедливое дело. В-третьих, она должна вестись справедливыми методами: и в начале, и в ходе боевых действий, и после победы… Общий вывод состоит в том, что хотя война сама по себе не является злом, она приносит много несчастий и ее следует причислять к тем деяниям, что часто совершаются несправедливо. Посему, чтобы война была честной, нужно выполнить множество условий».[415]

Николо Макиавелли в своей книге «Государь» дал чисто светский анализ политики.[416] Его взгляды на проблему взаимоотношений морали и государства, которые все еще продолжают воздействовать на политическую мысль Запада, помогают оценить всю значимость теории справедливой войны. В соответствии с той картиной мира, которую выдвинул Макиавелли, никто, никогда и ни при каких обстоятельствах не имеет права судить государство, и последнее не несет ответственности ни перед каким высшим авторитетом. Выносить оценочные суждения о действиях государства не позволено ни папе римскому, ни моральному кодексу, никому и ничему. Это было одной из причин, по которым Макиавелли очень не любил католицизм, ведь Католическая церковь стремится к моральному исправлению не только отдельных людей, но и государств. Для Макиавелли политика была, как писал один исследователь, «игрой, подобной шахматам, и уход с доски политической пешки, хотя бы это означало гибель 50 тысяч человек, волновал его не больше, чем судьба шахматной фигуры».[417]

Теория справедливой войны, в особенности в том ее виде, в каком ее сформулировали схоласты XVI века, возникла как раз для того, чтобы противостоять взглядам, подобным взглядам Макиавелли. Католическая церковь считает, что никто не свободен от требований морали, и государство в том числе. В последующие века теория справедливой войны оказалась необходимым инструментом моральной рефлексии, а развивающие эту традицию современные философы используют ее принципы для того, чтобы решать проблемы XXI века.

* * *

Из античных источников мы знаем, что в момент появления на исторической арене христианской церкви нравы в сфере сексуальных отношений оставляли желать лучшего. Сатирик Ювенал писал о том, что римляне настолько увлеклись непотребствами, что забыли о богине Целомудрия. Овидий считал современные ему сексуальные практики особо извращенными и даже садистскими. Примерно так же отзываются о супружеской верности и разврате такие современники Христа, как Катулл, Марциал и Светоний. Август пытался пресечь непотребства с помощью законов, но законы редко когда способны исправить народ, уже уступивший соблазну бесстыдных удовольствий. В начале II века Тацит отмечал, что женское целомудрие стало большой редкостью.[418]

Католическая церковь учила, что интимные отношения дозволены лишь между мужем и женой. Даже Эдвард Гиббон, который винил христианство в падении Западной Римской империи, неохотно признавал: «Христиане восстановили достоинство брака». Античный врач Гален, живший во II веке, был настолько поражен чистотой христианских нравов, что написал о христианах: «Они настолько успешно обуздывают себя… и так упорно стремятся к самосовершенствованию, что не уступают в этом отношении подлинным философам».[419]

Католическая церковь считала прелюбодеянием не только неверность жены (как это было уже в античности), но и неверность мужа. Взгляды Церкви на этот вопрос имели большое историческое значение; выдающийся историк института брака Эдвард Вестермарк недаром утверждал, что именно благодаря христианству установилось представление о симметричности греха прелюбодеяния.[420]

Отчасти благодаря отмеченным выше особенностям христианства, в первые века его существования среди христиан было очень много женщин. Христианки были так многочисленны, что римляне презрительно называли христианство религией женщин. Одной из причин притягательности христианства для женщин было то, что Церковь считала брак таинством и запрещала разводы (на практике это значило, что она запрещала мужчинам бросать жену на произвол судьбы ради женитьбы на другой женщине). Благодаря католицизму степень автономности женщин существенно повысилась. «Женщины обрели защиту в учении Католической церкви, – писал философ Роберт Филлипс. – Они получили возможность создавать самоуправляемые религиозные общины – в древнем мире такие вещи были немыслимы… Загляните в святцы – там огромное количество женщин. Где еще женщины имели возможность, как в Католической церкви, самостоятельно управлять школами, монастырями, коллегиумами, больницами и сиротскими приютами?»[421]