Как хороший человек становится негодяем. Эксперименты о механизмах подчинения. Индивид в сетях общества

Следовательно, насилие в толпе становится возможным, поскольку участник толпы больше не подчиняется ограничениям собственного суперэго, а зависит от совести лидера. Если это так, то объяснение природы насилия в толпе, которое дает Фрейд, в общем и целом не зависит от самой толпы – необходимо и достаточно лишь наличие лидера. Следовало бы ожидать такой же способности к насилию в ситуации с участием минимальной власти, когда власти лидера по своей воле отдается один человек – как в присутствии других, так и в одиночку.

Кроме того, Фрейд согласился с тем, как Лебон описывал однородность участников толпы. Отчасти однородность вызвана тем, что все участники разделяют общий идеал эго. Однако дело не только в этом. Нарциссизм – направленность энергии либидо на самого себя – в обычных обстоятельствах помогает сохранять индивидуальные отличия и пробуждает неприязнь к особенностям окружающих (Freud, 1922, p. 43):

Вся эта нетерпимость, однако, исчезает, кратковременно или на долгий срок, при образовании массы и в массе. Пока продолжается соединение в массу и до пределов его действия, индивиды ведут себя, как однородные, терпят своеобразие другого, равняются и не испытывают к нему чувства отталкивания. Согласно нашим теоретическим воззрениям, такое ограничение нарциссизма может быть порождено только одним моментом, а именно, либидинозной связью с другими людьми. Себялюбие находит преграду лишь в чужелюбии, в любви к объектам. (Пер. Я. Когана.)

Для объяснения природы однородности группы привлекается, таким образом, принцип сохранения энергии. В толпе энергия, которая требуется отдельному человеку, чтобы индивидуализировать себя, изымается у «Я» и идет на укрепление связей между членами толпы и их отношений с лидером.

Проверить теорию Фрейда эмпирически не так уж просто. Исследования подчинения власти, которые провел Милгрэм (Milgram, 1965), дали некоторые экспериментальные результаты, подтверждающие представление, что обычные люди способны перекладывать функции суперэго на лидера и воздействовать на других людей, не испытывая угрызений совести. Но как показать, что отношения между участниками группы коренятся в налаженной связи с лидером? Поскольку моделью отношений лидера-последователя служит гипноз, вероятно, можно было бы загипнотизировать группу не знакомых друг с другом людей, и тогда, как только будет налажена связь каждого участника группы с гипнотизером, должны автоматически возникнуть связи и между участниками, и прочность этих связей можно было бы измерить соответствующими социометрическими инструментами. Однако ортодоксальный фрейдист, разумеется, не оставит от подобной концепции камня на камне. Для него достаточными доказательствами могут служить только стандартные методы психоаналитического анализа – кушетка, свободные ассоциации и т. д. и т. п.

Кроме того, бросается в глаза относительное отсутствие

всякого лидерства в коллективных акциях последнего времени и, более того, неспособность потенциальных лидеров взять бесчинствующую толпу под контроль. Так, во время демонстраций за права человека в 60-е в нескольких случаях (Waskow, 1966) ответственные члены негритянской общины пытались усмирить мятежные толпы, которые, судя по всему, черпали энергию не у лидеров, а из спонтанного выражения давнего недовольства. Так что лидеры не были инициаторами мятежей и не могли их остановить.

Значимость подхода Фрейда отчасти лежит в том, как велик его авторитет. На психоаналитический подход опирается огромное количество книг по поведению толпы.

Одним из первых, кто применил фрейдистские принципы для толкования поведения толпы, был Э. Д. Мартин (Martin, 1920) – он даже опередил Фрейда на год (первое немецкое издание книги Фрейда по психологии толпы было опубликовано в 1921 году). Мартин был согласен с идеей бессознательной психологической жизни и с соответствующей доктриной, согласно которой подлинные мотивы часто подавляются, если они носят антиобщественный характер: «Общая маскировка реального мотива – характерное явление снах и при душевной патологии, а в толпе оно проявляется в том, что внимание всех присутствующих сосредоточено на общем, на абстрактном» (p. 49).