Как кошка с собакой

Поэтому никого не удивило, что Вожак отправил на патрулирование нас втроем — меня, Кирпича и Кочана. Хотя вру. Это меня не удивило, я знал, что Вожак нас отправит, а Кирпич не сразу согласился. И для Кочана такой оборот стал неожиданностью — правда, приятной.

Мы бежали бок о бок, заодно тренировали Кочана держать строй, уворачивались от детей, которые норовили то ли погладить, то ли палкой огреть, а я думал: «Что-то ты, Нос, слишком умный стал. Действия Вожака предвидеть начал». Тут в памяти всплыла вчерашняя кошка, и как-то это воспоминание было связано с приобретенным даром предвидения… но тут нас отвлекли.

На дальнем краю периметра группа шавок вывалилась на нас из-за угла и принялась облаивать безо всякой на то причины. Мы уже собирались шугануть их да бежать дальше, как вдруг в нос мне ударил тревожный запах.

— Внимание! — скомандовал я, еще не очень понимая, что имею в виду.

Кирпич послушался моментально, замер за моим правым плечом. Кочан, само собой, сначала башкой повращал, но потом посмотрел на нас с Кирпичом и занял позицию слева от меня. «А я ведь теперь вожак, — мельком подумал я, — пусть и стая у меня маленькая…»

И опять мне не дали додумать. Шавки не зря вели себя так нагло. За ними шли матерые псы. Какие-то серые, приземистые, с большими квадратными мордами. Чисто волки. Говорят, на окраинах такие живут — полусобаки-полуволки, огня не боятся, в людей обращаться могут. Врут, конечно, но в тот момент я был готов поверить во что угодно. Я уперся лапами в землю и оскалился.

— Кочан, — приказал я, глухо ворча, — за нашими, пулей!

Кочан даже не дернулся. Это было очень глупо, это могло всем нам стоить жизни, но в ту секунду я Кочана даже зауважал. А в следующую секунду повторять приказ было поздно: пришлые молча окружили нас полукольцом и стали теснить к стене. Это было так жутко, что даже их шавки замолчали и попятились. И тут я понял, как себя вести.

Я перестал скалиться и выпрямился. Кирпич изумленно на меня посмотрел, но тоже выпрямился. Зубы он не спрятал. Такая уж у него харя — зубы все время торчат. Кочан, как оказалось, даже и не скалился все это время. Просто стоял за левым плечом и смело смотрел на стаю.

— Привет, — сказал я, в меру учтиво, но без подобострастия вильнув хвостом, — это наша территория. Вы на нее претендуете?

Полуволки остановились. Пахли они совершенно неразборчиво. По мордам понять что-то было невозможно. Хвостами не виляли.

— Нет, — отрывисто сказал их вожак, — нам нужен проход.

— Хорошо, — сказал я, — мы вас будем сопровождать.

Кажется, мне удалось их удивить. Пришлые коротко переглянулись.

— Зачем? — спросил вожак.

— Не хочу, чтобы моя стая сдуру на вас полезла.

Он нехорошо ухмыльнулся.

— Думаешь, мы боимся твоей стаи?

— Нет. Боюсь, что вы перекалечите половину наших.

Вожак фыркнул. Кажется, я начал ориентироваться в их запахе. Они не боялись, но и драться не собирались. Просто они шли по своим делам и готовы были перегрызть хребет любому, кто помешает. Но без причины грызть хребет им было лень.

— Как хочешь, — сказал вожак, повернулся и ровной рысцой побежал по улице.

Остальные двинулись за ним. Это было внушительно, как будто один большой пес двинулся. Мы последовали за ними в двух прыжках сзади.

— Шавки, что характерно, — шепнул Кирпич, — куда-то подевались.

— Наверно, это не их шавки, — ответил я тоже шепотом, — прибились по дороге.

Больше мы не говорили. Кочан бежал молча и пах задумчивостью.

Мои опасения оказались напрасными. Через пару дворов пришлые свернули с нашей территории и ушли дальше. Мы остались на границе. Я почувствовал, что горло у меня совсем сухое.

— Вы видели, какие у них хвосты? — наконец подал голос Кочан.

Мы посмотрели. Стая как раз уходила в подворотню. Хвосты у них висели вертикально вниз. Как у волков.

Я дошел до места ночевки и рухнул, как подкошенный. Засыпая, слышал, как восхищенно говорит обо мне Кочан. «Какой я прозорливый стал… — подумал я лениво. — Это все кошка… надо ее завтра навестить… кость притащить, что ли?»

Кошка

— Мне плоооооохо, плооооооохо мне, у меня депрееееее-ессия… Мяяяяяяу! МЯЯЯЯЯЯУУУУУ!

Ну и что, что два часа ночи? Вы черствые люди! Вам только бы поспать! Нет, есть не хочу. На ручки? Ну, возьми на ручки. Нет, все равно МЯУУУУ…

К утру меня отпустило, и даже удалось немного поспать, несмотря на то, что Олька, мамуля и папуля собирались на работу. Они, конечно, устроили грохот, но я зарылась поглубже в диванные подушки и постаралась не обращать внимания.

И никто не подошел, не спросил, как я себя чувствую после такой ужасной ночи! Не пощупал нос, не погладил. Ладно, ладно, я все запоминаю.

К обеду я выспалась, и опять вернулось прежнее беспокойство. Я металась по квартире, не зная, чем себя занять, куда себя приткнуть, кому пожаловаться.

— Мяуууууууу… Мяууууууууурррррррр… Мя…