Как кошка с собакой

Петрова зашла в комнату, разделась, юркнула в солярий и затаилась там. Потом глянула на стул, где свалила вещи, ужаснулась, выскочила, запихала трусы и лифчик под свитер, чтобы никто их не заметил, и тут вошла девушка. Петрова схватила свитер, судорожно прикрываясь.

— А вы уже готовы? Раз вы первый раз, ставлю на пять минут.

Девушка ушла, Петрова пыталась расслабиться и получить удовольствие, представляя, какая она теперь будет стройная и загорелая.

Щелк! Свет погас, солярий выключился.

И ради этих несчастных пять минут столько позора?

На выходе Петрова опять столкнулась с женщиной в спортивном костюме, та стояла у стойки, ожидая регистраторшу. Женщина распустила волосы и теперь казалось совсем девчонкой. «Наверное, она дизайнер, как Марина», — пронеслось у Петровой в голове, и в ту же секунду, сама от себя не ожидая, она спросила:

— Извините, а вы кто по профессии?

Та слегка удивилась, но улыбнулась и ответила:

— Бухгалтер. А что?

— Ничего, — потрясенно сказала Петрова, — ничего. Просто мне показалось, что я вас знаю. И что вы дизайнер.

Дома Ирина включила весь свет и, максимально оголившись, изучила свое отражение в трюмо. Отражение отливало синюшной белизной. Тогда Петрова выключила весь свет, оставив только настольную лампу, и подошла к зеркалу еще раз.

Если встать вот так, полубоком, сильно втянуть живот и смотреть через плечо, то фигура очень даже ничего. А лучше всего еще попу закрыть полотенцем — тогда вообще супер.

— Отличная талия, — заявила своему отражению Ира. — Пойду-ка я поужинаю.

Интересно, а что сейчас делает эта невероятная бухгалтерша в спортивном костюме? Наверное, пришла в свою уютную, чистенькую квартирку. Сидит на кухне, пьет сок и разговаривает с мужем. Может быть даже смеется над ней, Петровой, пересказывая историю о том, как к ней пристала незнакомая тетка в солярии. И вся она такая красивая, загорелая, в чем-то белоснежном.

Ирина оглядела свои синие штаны с вытянутыми коленями и решила: «Все. Так больше жить нельзя».

Через десять минут вся комната оказалась завалена вещами, которые Петрова выгребла из шкафа. На вершине горы лежал костюм светло-голубого цвета, весь в рюшечках и оборочках. Последний и единственный раз она одевала его на выпускной в институте десять лет назад.

— Зачем я это храню? — удивилась Ирина и принялась за работу.

Вскоре шкаф практически опустел, зато в центре квартиры появился огромный мешок и обновленная Петрова, которая выкопала среди всех вещей белую маечку и светло-зеленые шорты и теперь с наслаждением рассматривала себя в зеркало.

— Так. Ну, если побрить ноги, сделать педикюр, еще в солярий походить, подстричься, похудеть килограмм на пять — просто звезда.

И Петрова отправилась готовить себе легкий диетический ужин фотомодели.

Через час жизнь уже не казалось такой прекрасной. Во-первых, она замерзла, во-вторых, очень хотелось есть, а в-третьих, на белой маечке откуда-то возникло желтое пятно. Распущенные волосы с непривычки страшно мешали, волосатые синюшные ноги не радовали глаз.

Петрова поняла, что так жить тоже нельзя. И что лучше она будет красоткой северного типа. Она с трудом влезла в старые голубые джинсы, и нашла теплую рубашку. Чтобы придать наряду шарм и женственность, рубашку завязала узлом на пузе. С диетой тоже пока решила не горячиться — на улице холодно, еще месяц до того времени, когда нужно будет раздеваться, успеет нахудеться.

Поэтому через полчаса Петрова уже сидела на диване под пледом и уплетала подогретые булочки с сыром. После целого вечера воздержания они казались особенно вкусными.

Жизнь отравляли джинсы, которые предательски врезались в пузо и не давали вытянуться. Потихонечку, под пледом, Ирина расстегнула пуговицу — дышать стало легче.

Было уже заполночь, когда Ирина решила, что и северным красоткам пора спать. Проходя в коридоре мимо зеркала, она мимоходом глянула на себя и колом вросла в пол. Почему-то ей представлялось, что ее отражение — это стройная загорелая девушка в сексуальном наряде, а из зеркала смотрела тетка со спутанными волосами, красным после солярия лицом и расстегнутыми штанами. Огромное пузо вываливалось из разъехавшейся ширинки и фиксировалось сверху узлом мятой рубашки, которая была густо усыпана крошками.

Отчаянию Ирины не было предела. Зарыдать? А смысл? Втянуть живот? Причесаться? А надолго ли? Она угрюмо стянула с себя одежду и рухнула в постель. Заснула мгновенно.

На следующий день Петрова шла на работу пешком, рассматривая встречных женщин. Красивые тетки, какие они?

Худые? Да не все. Вот бежит красотка, причем весьма пухленькая. Накрашенные, причесанные и на каблуках? Навстречу тут же попалась мама с двухлетним ребенком. Ребенок лупил лопаткой по луже, брызги летели во все стороны, в том числе и на мамины брюки. Мама хохотала, мама была очень красивая. И отсутствие косметики и прически, а также заляпанные брюки ее совершенно не портили.