Как любят россияне

Господи, дай мне силы пережить все это! Ну, должна же я хоть когда-нибудь стать такой, как прежде?! Должна же меня хоть когда-нибудь отпустить эта страшная боль, эта безысходность? Не может же все это длится бесконечно? Хватит ли у меня сил держаться и спасет ли любовь к сыну в очередной приступ депрессии?

Почти каждую ночь вижу Сережу во сне. Утром глаза не хочется открывать, чтобы подольше задержать его образ перед глазами. Чтобы я ни делала, чем бы ни занималась, я постоянно о нем думаю, мысленно разговариваю с ним. Мы видимся редко: один-два раза в месяц. Как я жду этих встреч! Иногда звоним друг другу. У него очень красивый голос, и, когда я поднимаю телефонную трубку и слышу его, у меня в душе будто музыка играет.

Я понимаю, что он очень занят, но мне так хочется видеть его постоянно, слушать его, смотреть в его умные красивые глаза. Бывает так, что договоримся о встрече, я жду целый день его звонка, а его нет и нет – куда-то вызвали.

...

Я люблю его, люблю больше жизни, но мы никогда не будем вместе. Мы стараемся не касаться этой темы, но однажды Сережа сказал мне, что уйдет из семьи.

Я была против. Только Бог знает, чего мне это стоило!

Я люблю его, но что будет с Наташей, его детьми, с Алешей, с моим сынулей, который просто жить не может без папы? Я представляю глаза Алеши, если я ему обо всем скажу. Я представляю лицо и глаза Наташи, если она об этом узнает. А глаза ее детей, двух хорошеньких девчонок, похожих на Сережу, которые меня очень любят и заставляют свою маму причесываться, как я, одеваться, как я, и вообще быть похожей на меня.

Я как-то сказала Алеше, что уйду от него. Сказала так, шутя.

О, если бы вы видели его глаза! Он грустно улыбнулся и сказал: «Я буду ждать, ты ко мне все равно вернешься, потому что так, как я, тебя никто любить не будет».

Последнее время я часто без причин плачу. Вижу, чувствую, как мучается Алешка, старается меня порадовать то букетом красивых цветов, то подарком. А мне от этого еще горше.

Мне жаль маму. Она не переживет, если узнает.

И мне становится страшно, стыдно, мне выть хочется, но я ничего не могу с собой сделать. Я ЛЮБЛЮ, НО ПОНИМАЮ, ЧТО НЕ МОГУ ПОСТРОИТЬ СВОЕ СЧАСТЬЕ НА БЕДЕ БЛИЗКИХ МНЕ ЛЮДЕЙ. Они этого не заслуживают, они – прекрасные люди.

Как мне порой хочется рассказать кому-нибудь близкому, хочется поплакать, попросить помощи, совета, но я не могу.

Как-то заговорила с Сережей обо всем этом, а он принес мне рассказ А. П. Чехова «О любви», где подчеркнул карандашом слова: «…я понял, как ненужно, мелко и как обманчиво было все то, что нам мешало любить! Я понял, что когда любишь, то в своих рассуждениях об этой любви нужно исходить от высшего, от более важного, чем счастье или несчастье, грех или добродетель в их ходячем смысле, или не нужно рассуждать вовсе».

И еще Сережа любит повторять слова И. А. Бунина: «Разве бывает несчастная любовь?.. Разве самая скорбная в мире музыка не дает счастья?»

Только мне не легче от этих слов. За что судьба так наказала меня? Почему так поздно пришла ко мне любовь? Как устала я играть роль примерной, образцовой жены и хорошей подруги, улыбаться, когда хочется плакать, поддерживать беседу, когда хочется помолчать…

Как виновата я перед дорогими мне людьми!

Господи, дай мне силы донести свой крест, ведь у меня же еще совсем маленький ребенок!

Елена Никонова, г. Казань

Письмо убитому рэкетиру

Однажды в редакцию, где я работала, пришло в мой адрес письмо, которое надолго запомнилось и заставило вновь и вновь убедиться в правоте слов о том, что «неисповедимы пути любви мужчины и женщины». Я сохранила это письмо-исповедь.

Вот оно перед вами.

Так сложилось, что у меня нет человека, с которым я могла бы поделиться сокровенным, самым больным. Я не одинока. У меня благополучная семья, есть друзья. Но только вряд ли кто-нибудь из них сможет понять меня. Не знаю, возможно ли это вообще…

...

Я не героиня, да и герой мой скорее антигерой. Кто-то злобно сплюнет при одном упоминании его имени. Но мне так хочется, чтобы хоть один человек вместе со мной подумал о нем так же, как и я, с любовью, хоть он и не заслужил ее неправедной своей жизнью. Я пишу ему, ушедшему из жизни, это письмо: