Как мы ориентируемся. Пространство и время без карт и GPS

Затем беседа перешла от компании Disney к Парижскому соглашению по климату, подписание которого должно было состояться через пару недель. Уже настала ночь, сын крепко спал у меня на коленях, а на лица моих собеседников падал свет от нескольких электрических лампочек. На совещание в Париж направлялась делегация, представляющая коренные народы, в составе которой был и представитель из Корову. Наттелл указал на сидевшего в кругу молодого человека, который приехал в Корову учиться строить каноэ. Он был из Тувалу, маленькой островной страны к северу от Фиджи, которая может серьезно пострадать от подъема уровня моря и, по некоторым оценкам, стать необитаемой уже в следующем веке. «Даже если завтра прекратятся все выбросы в атмосферу, Тувалу все равно окажется под водой, – сказал Наттелл. – Если ему придется эмигрировать, он уплывет на своей лодке? Его предки могли уплыть куда хотели. А теперь мы улетаем на “Боингах”. – Он помолчал. – Как нам сохранить достоинство в этом кризисе?»

Кава пропитала мой мозг, а в воздухе словно висел невысказанный вопрос, настойчивый и пугающий. Возможно, мы преувеличиваем и традиции древнего мореходства не смогут стать ответом на климатические изменения; сами по себе они бессильны снизить выбросы углекислого газа, да и люди не обменяют свои машины и самолеты на парусники. Но мне пришла мысль: а что, если бы мы более критически относились к своему перемещению в пространстве? Что, если бы мы учитывали, как технология влияет на наш выбор и какое воздействие она оказывает на окружающую среду в мировом масштабе? Что, если бы мы уделяли больше внимания природе, наблюдали за ее ритмами и изменениями, обменивались этой информацией с другими? Что, если бы мы поддерживали связь с теми местами, где живем и путешествуем, заботились о них? Похоже, это

имело очень большое значение.

Было уже поздно, дети ушли спать, и мы наконец поблагодарили хозяев, попрощались, вернулись к машине, ждущей нас в темноте, и поехали по шоссе, огибающему южную оконечность Вити-Леву. Я сидела на заднем сиденье, пытаясь собраться с мыслями. Меня потрясла хрупкость культурных практик и традиций, находящихся на грани исчезновения, и суровое напоминание об антропогенных изменениях климата, которые на Фиджи уже невозможно игнорировать. В то же время я была необыкновенно счастлива, согретая дружелюбием и гостеприимством Беры и Семити (и, несомненно, вольно текущей кавой), которые снова поделились своими мыслями и знаниями с незнакомцами. Они хотели отдать другим то, что знают сами, и их достоинство и наивность словно противостояли цинизму нашего мира. Я посмотрела в окно автомобиля, увидела звезды в небе и вспомнила отрывок из книги невролога Оливера Сакса. В 1990-х гг. Сакс приехал в Микронезию, на атолл Пингелап: от того места, где мы теперь ехали, до него было три с лишним тысячи километров. Он надеялся выяснить, почему на острове так много дальтоников, людей, не различавших цвета. В один из вечеров он вместе с островитянами пил

сакау – так в той части Микронезии называют каву

. Сакс описывает этот эпизод в своей книге «Остров дальтоников»:

Кнут, сидевший рядом со мной, называл светившие над нашими головами звезды: Полярную звезду, Вегу и Арктур. «Этими звездами, – сказал Боб, – полинезийцы пользовались, когда плыли на своих проа под небесным сводом». Чувство сопричастности к их путешествиям, к пяти тысячам лет путешествий, переполняло меня. Я всем существом ощутил историю полинезийцев; их историю, снизошедшую на всех нас, сидевших лицом к океану… Только тогда до меня дошло, что мы все словно окаменели, но окаменели сладко, мягко и стали, если можно так выразиться, ближе к своей подлинной сущности[249].

Мозг на GPS

В 1960-х гг. психолог Джулиан Стэнли решил выяснить, чем гениальные дети отличаются от остальных. Какова природа их интеллекта и что делает их такими одаренными? Он запустил проект под названием «Исследование математически одаренной молодежи», и через полвека исследований выяснилось, что лучший способ воспитать умного ребенка – способствовать развитию его пространственного мышления. Для этого подходят упражнения, требующие представить предметы под разными углами зрения, мысленно манипулировать изображениями или находить связи между ними.