Как нам живётся, свободным? Размышления и выводы

Это — показатель того сумрачного невежества, при котором нормативное этическое, как достояние общечеловеческое, не различается и игнорируется инстанцией, восседающей над подчинённой людскою массой или средой. Над тою массой или средой, мощное недоверие к которой она, эта инстанция, прикрывает, обильно разукрашивая инструкцию блёстками изобретённой ею служебной морали и нравственности, то есть не иначе как той самой «новой» этики, — сразу её и опустошая…

Касательно же каждого гражданина РФ, его права на «именное» благородное ожидание и т. д. (опять см.: п.5), то как он, гражданин, вообще может расценивать отношение служащих к себе по типовому кодексу, о котором он, скорее всего, попросту ничего не знает? Как ничего не знает и даже, как представляется, не обязан знать о кодексе этики и служебного поведения какого-то одного государственного органа или муниципалитета или более того: о многочисленных подобных документах, пылящихся на ответственных полках в разных городах и поселениях определённо не только в своей, но и в других странах.

Как тут ни ставить вопросы и как ни варьировать соответствующие им интонации, ни к каким вразумительным оправданиям допускаемой бюрократической казуистики они вести не в состоянии.

Наше её понимание обречено словно в песке увязать из-за тех несообразностей, какие возникают в условиях пренебрежительных и по сути безграмотных отношений неких ответственных людей к этике, как предмету всеобщей, подчеркнём это, а — не чьей-то частной принадлежности, к её незыблемому содержанию и значимости.

Её берут и используют как обычный текстовый или словарный ресурс — в этом-то и беда!

При таком обороте рассмотренный нами «Типовой кодекс этики и служебного поведения» обрекается на опрощение и не может быть достаточно полезным. Неплохие, можно сказать, наставления, содержащиеся в нём, без какой-либо отчётливой надобности размещены в лучах естественно-правовой сферы и перенасыщаются ими, приобретая вид ценности, постоянно ускользающей из общественного сознания.

Следовать ей похвально лишь в том смысле, что похвально бывает следовать и идеалу, когда за этим старанием идеал не достаётся кому-то конкретно и не берётся в чьи-то частные руки, а остаётся лишь ориентиром движения к нему — ориентиром для всех. Он, идеал, всегда неосязаем.

То же обнаруживается в любой этической норме.

Прямою опорой в чём-то она ни для кого быть не может. Она лишь ориентирует, растворяя себя в обобщении. В этом и её великая реальность и великое таинство.

Примеры безграмотных манипуляций с этическим, к большому сожалению, обнаруживаются повсюду и на каждом шагу. Как, скажем, его понимают в самых простых значениях? Да кому как по душе. Даже дотошные учёные, впадая в вольность, могут без смущения говорить о нём как о «морально-этических ценностях», «морально-нравственных основах» и проч., совершенно легко умещая в одном ряду обозначения с разной смысловой нагрузкой.

Над разработками разного рода кодексов морали, этики и поведения, а по сути — над элементарными инструкциями, призванными распределить обязанности работных людей на их рабочих местах, постоянно склоняют головы управленцы и администраторы на предприятиях промышленности, в сельском хозяйстве, в академиях, высших и средних учебных заведениях, в конфессиональных учреждениях, в общественных и партийных организациях, на морских тепло- и атомоходах, даже в небольших передвижных экспедициях, изыскивающих сырьевые залежи…

Налицо неосознанное свободное развёртывание понятий, претензии на то, чтобы свести особенность их содержания к неким практическим индивидуальным или коллективным интересам или занятиям, забывая или вовсе не зная, что имеют дело с «величиною», выпестованной в самой широкой степени абстрагирования.

На все лады изощряются в его уточнениях и прилаживании к обыденностям высшие государственные чиновники, специалисты и политологи, воспитатели и наставники, радеющие о чистоте наших с вами помыслов и поступков. Безусловно, их усилия тратятся зря.

Зато в достатке результатов со знаком «минус», когда насилие над этическим, каким оно устоялось «от природы», есть его разрушение.

Путаные, суррогатные представления о нём ошибочно используются будто бы в благопристойных и приемлемых целях; ими часто вымеряются общественные и надобщественные явления и процессы, управляемые силами далеко не уравновешенными, радикальными, экстремистскими и даже — сатанинскими.

Нормы этики легко выбрасываются ими из привычного для всех употребления и так же легко замещаются иными, надуманными и небеспорочными, вслед за чем диктуется уже иной подход к ценностям мировой и национальных культур, к настоящему и будущему народов и государств, в целом к теперешней человеческой цивилизации на земле.