Как написать бестселлер

– Он бездарен! К тому же мы не публикуем фантастику.

– Это ИСТОРИЯ!

– История? Я расскажу, как пишутся истории! Вот, например, Сидор Соколовский позавчера попал в вытрезвитель, и можете не сомневаться, что скоро в нашем журнале появится статья "Исторические особенности вытрезвителей города Волопаево". Это вот реальная история! А у вас…

– И у меня реальная история! Она произошла со мной! Это я главный герой! Со мной все случилось!

– Да что вы говорите! – язвительно воскликнул редактор. – Вы – этот парень, попавший в темный мир, где рабы таскают камни в гору?

Павел Сергеевич расхохотался, отчего лицо Вити сделалось мрачнее тучи.

– Реальная история! – хихикал Игнатов. – Конечно, реальная! У нас по улицам Волопаево сплошь и рядом разгуливают демоны с оторванными ногами, а их глаза катают камни в гору.

– Я был там! Я написал то, что увидел! Это ИСТОРИЯ! Литература должна быть точной и описывать реальные истории.

Редактор хохотал так, что поперхнулся и закашлялся.

– Вы не верите, что эта история произошла на самом деле? – спросил молодой человек.

– Я не психиатр, чтобы верить бредням… – произнес Павел Сергеевич, успокоившись.

Молодой человек вдруг дотронулся до зеркала и постучал по нему.

– Если разобьете зеркало, я натравлю на вас милицию… – Павел Сергеевич замер с раскрытым ртом. По старинному зеркалу Татариновского имения побежали волны. На какой-то миг оно потеряло способность отражать предметы, сделалось прозрачным и наконец вовсе исчезло. В пространстве, обрамленном бронзовой рамой, открылась не стена с обоями в тошнотворный розовый цветочек, а каменистое бескрайнее поле под мрачным небом. Посредине поля вздымалась гора. Цепочки истощенных людей катили вверх по склонам огромные камни.

Когда Павел Сергеевич поднялся из-за стола и заглянул в зеркало, его глаза едва не выкатились на лоб. Запахи серы и формалина заполнили кабинет. Редкие волосы на лысине редактора растрепал холодный ветер. Издали донеся истошный человеческий крик.

– Что… что это? Куда подевалось зеркало? Верните его на место! Кутузка вам обеспечена!

Игнатов протянул руку, она прошла внутрь бронзовой рамы. Зеркала как не бывало. Оно исчезло, открывая взору странный мрачный мир.

Чьи-то цепкие пальцы внезапно схватили Игнатова за руку. Павел Сергеевич пронзительно закричал, почувствовав как сердце замерло в груди. Кто-то стиснул его плечи и поднял в воздух. Очки свалились с глаз, редактор "Волопаевского вестника" отчаянно задергал ногами и завизжал фальцетом.

– Еще один неверующий, господин Витерадор? – раздался над ухом хриплый голос. Существо, появившееся из зеркала, издавало такой смрадный запах, что редактора едва не стошнило. Замершее сердце вновь застучало в груди, словно усердный шахтер в забое.

Молодой человек Витя, которого появившееся из зеркала существо назвало Витерадором, на мгновение изменился в лице. Глаза блеснули красным огнем, кожа почернела, словно покрылась мазутной пленкой. В этот момент он больше не напоминал выпускника ПТУ. В его фигуре присутствовало что-то от зверя…

– Тысяча сто сорок первый, – ответил он.

– Тяжело дается ваша литературная карьера, – сочувственно произнесло существо, держащее редактора. – Может, вернетесь к нам на прежнюю работу?

– Отрывать ноги и избивать ими рабов? Мне это осточертело!

– Пожалуйста, господин Витерадор, не переходите на личности.

– Извини, – бросил молодой человек, в облике которого еще проглядывались звериные черты. Он вздохнул и продолжил: – Как я устал убеждать редакторов, что моя история правдива. Каждый раз одно и то же!

Он взглянул на Павла Сергеевича.

– Теперь вы видите, что моя ИСТОРИЯ правдива? Видите это небо, эту гору, этих людей на склоне?

– Да-да-да! – затараторил Игнатов. – Отпустите меня!

Витерадор кивнул.

– Можете идти.

На лице редактора промелькнуло облегчение. Игнатов подумал, что его сейчас отпустят, но оказалось, что Витерадор в очередной раз допустил стилистическую ошибку. Темное существо со зловонным дыханием втянуло отчаянно визжащего редактора внутрь зеркала. Пространство в бронзовой раме начало переливаться, под конец превратившись в гладкую поверхность, в которой отражался Витерадор, оставшийся один в комнате.

– Не понимаю, почему мою рукопись не берут, – с досадой произнес он. – Ведь в ней написана сплошная правда!

Он достал ручку, заправленную кровью, и исправил на желтом листе цифру 1140 на 1141. В который раз приходится править текст по вине редактора! Но что поделать, если в литературе Витерадор считал важной каждую мелочь.

Солнце пробивалось сквозь зашторенные окна. Птицы вконец охрипли от жары.

Он так мечтал бросить опротивевшую работу в аду и сделаться профессиональным писателем! Существуют же примеры – Стоукер, Баркер, Кинг! Но сколько можно бродить по захолустным городишкам, предлагая свою ИСТОРИЮ мелким журналам?

Игнатов прав. Пожалуй стоит написать роман. И хватит редакторам таскать камни на гору! Действительно, нудное занятие. Для нового романа нужно придумать для них занятие поинтереснее…