Как не ошибаться. Сила математического мышления

Нейробиологи делят сканограмму фМРТ на десятки тысяч маленьких фрагментов, которые называются «вокселы»[98]. Каждый из них соответствует небольшому участку головного мозга. Когда сканируется мозг, пусть даже мозг холодной дохлой рыбы, через каждый воксел проходит определенное количество случайного шума. Маловероятно, что такой шум приведет к появлению пика на сканограмме именно в ту минуту, когда рыбе показывают фотографию человека с ярко выраженной эмоцией. Однако нервная система, состоящая из десятков тысяч вокселов, очень велика. И также велика вероятность, что один из вокселов предоставит данные, которые смогут прочитываться как реакция на фотографии. Именно этот момент выяснили Беннет и его коллеги: они обнаружили две группы вокселов, отреагировавших на человеческие эмоции, – одну в средней мозговой полости, а другую в верхнем сегменте позвоночника. Статья Беннетта предупреждает всех нас, что в современную эпоху, когда без труда получают огромные массивы данных, стандартные методы оценки результатов – то, как мы проводим грань между реальным явлением и случайной помехой, – оказались под большим вопросом. Если даже почивший навсегда лосось удачно проходит проверку на эмпатию, то необходимо срочно и очень серьезно задуматься: достаточно ли строгие критерии доказательства мы используем.

Чем больше вы оставляете себе шансов на то, чтобы испытать удивление, тем выше должен быть ваш порог удивления. Если кто-то, исключивший из своего рациона все злаки, выращенные в Северной Америке, пишет в интернете, что сбросил почти семь килограммов веса и избавился от экземы, вы не должны воспринимать сей факт как веское доказательство в пользу диеты, подразумевающей полный отказ от потребления кукурузы. Если кто-то выпустит книгу о такой диете, а тысячи людей, купив эту книгу, попробуют на себе эту диету, велика вероятность, что только по случайному стечению обстоятельств на следующей неделе один из читателей сбросит вес и его кожа станет чистой. Именно он, этот счастливчик, зарегистрируется на сайте под именем saygoodbye2corn452[99] и разместит там свой взволнованный отзыв. Но все остальные – все, кто опробовал волшебную диету и не достиг желаемых результатов, – они просто промолчат.

Поистине неожиданный результат работы Беннетта заключается не в том, что один или два воксела в мозгу мертвой рыбы прошли статистический тест. Важно другое: в очень большом количестве статей по нейровизуализации, которые он изучил, даже речи не шло об использовании статистической защиты (метод, известный как «коррекция множественных сравнений результатов», или «коррекция на множественное тестирование»), принимающей во внимание вездесущность маловероятного. Без такой коррекции ученые рискуют каждый раз воссоздавать своего рода аферу балтиморского фондового брокера, втягивая в нее не только себя, но и своих коллег. Испытывать возбуждение по поводу дохлой рыбы, чьи вокселы отреагировали на фотографии, и игнорировать все остальные параметры – так же опасно, как и приходить в волнение из-за потока информационных писем с якобы правильными прогнозами курса акций и при этом не учитывать наличие других рассылок, с ошибочными прогнозами.

Вычисления в обратном порядке, или почему алгебра столь трудна для понимания

В процессе обучения есть два опасных поворота, из-за которых у многих детей возникают трудности с изучением математики. Первый наступает в начальной школе, когда вводится понятие дроби. До этого момента любое число было натуральным, одним из ряда 0, 1, 2, 3… Такие числа представляют собой ответ на вопрос «сколько?»[100]

. То есть пока мы имели дело с весьма простым понятием, настолько примитивным, что, если довериться слухам, его постигают даже многие животные{80}. Переход от этого понятия к гораздо более широкой концепции, где число может означать «какая часть», – слишком серьезный шаг, который можно приравнять к мировоззренческому сдвигу. («Бог создал натуральные числа. Все остальное – творение человека», – сказал Леопольд Кронекер, алгебраист XIX столетия.)

Второй опасный поворот – алгебра. Почему она так трудна для понимания? Потому что до появления алгебры все числовые вычисления выполняются сугубо алгоритмически. Вы вводите определенные числа в некое устройство для выполнения операции сложения, умножения или (в школах с традиционным подходом к обучению) даже деления столбиком – и, повернув рычаг, получаете на выходе результат.

Алгебра представляет собой нечто иное. Это вычисления в обратном порядке. Предположим, вам нужно решить такой пример:

x + 8 = 15

Вы знаете, что получено на выходе данного устройства для операции сложения (а именно 15); вам необходимо методом обратных вычислений определить, что было введено в это устройство вместе с числом 8.

В данном случае, как вам наверняка объяснил учитель математики в седьмом классе, можно выполнить перенос из одной части уравнения в другую, чтобы известные числа оказались с одной стороны: