Как не прибить и не влюбиться (СИ)

– Что, красавица, неужто не нравится? – удивилась она, помогая расправить мне подол изумительного изумрудного цвета, на котором поблескивал в свете ламп рисунок из небольшими камушков.

– Не-нет, все отлично, просто переживаю за людей, которых мы из данжармерии вытащить пока не смогли.

– Ах это… Правильно ты, красавица, переживаешь. Много среди служащих людей нехороших, на золото падких. А, впрочем, кто его не любит, золото-то. Говорят, счастье за деньги не купишь. Счастье счастьем, а без средств к существованию счастлив точно не будешь. Кушать-то хочется каждый день. И чтобы крыша над головой была, да не соломенная, желательно. Ну-ка, покрутись, – все это швея выпалила вообще без пауз, сильно меня озадачив. – Красавица! – цокнула она. – Давай еще вот это, на всякий случай. А то мало ли куда после сегодняшнего вечера приглашение получишь.

– Ну уж нет, я сюда не под балам шарахаться приехала, – в ужасе отпрянула я от еще одного наряда.

– Придется, отказ могут воспринять как оскорбление, а нет ничего хуже оскорбленного женщиной оланца, – вздохнула женщина. – Вот соберется леди Кристина домой, уеду вместе с ней, в ваш Карвахаль. Там все же женщине намного свободнее живется. Если отпустят.

– Так кто ж вас остановит? Муж, дети?

– Ой, милая. Я вдова вот уже как пять лет, дети выросли да разъехались, хотя сын и пытается главой семьи себя вести, да мой отец, его дед сух как старое дерево, но жив. И оба пытаются меня пристроить замуж. Только кому я такая нужна? Старая да некрасивая.

– Почему старая? – я смотрела на тетушку Айчу и не понимала. Ну да, не первой молодости, как у нас говорят, но и такие свое счастье, если оно в браке, находят. – Вы вполне еще ничего. Да и очень симпатичная.

– У наших цениться молодость. Даже такая как ты и не вышедшая замуж вызывает много вопросов, а я уж и тем более никому не нужна. Мужа схоронившая. А про красоту… Примесь через пару поколений вылезла, и цвет волос не тот, и рост... И даже то, что принц женился на карвахальке, ничего не изменит. Все боятся, что родится ребенок, а в нем иноземные черты. Ай-яй, какой позор, – зацокала она, явно кого-то пародируя.

– Ай-яй, какой бред, – прокомментировала я.

– Вот потому и хочу я отсюда уплыть, только нужно это сделать так, чтобы ни отец, ни сын не узнали. А то под замок посадят, не захотят выгоду свою потерять.

– Так вы еще им свой заработок отдаете? – у меня аж глаза на лоб полезли.

– Не весь конечно, – улыбнулась она. – Себе откладываю, чтобы было на что жить, пока в Карвахале заказчиками обрасту.

– Вот же шерп. Ужас, а не порядки. Но я думаю, вы можете положиться на тетю Кристину, она вас точно не оставит.

– Знаю, красавица. Удивительно даже, как в одной семье такие люди замечательные собираются. Воистину, подобное к подобному притягивается. Ну, смотри.

Изумрудное платье для вечера было повешено на стойку, а на меня уже натянули персиковое, не такое тяжелое и парадное. Попроще. Оно подошло бы для какого-нибудь частного приема, не в императорском дворце. Но оно мне понравилось намного больше. Его струящаяся ткань ластилась к ногам, словно кошка, а ткань мерцала, затмевая камушки с предыдущего наряда. Очень жаль, что такое к императору нельзя. Протокол он и для гостей из-за моря протокол.

Потому пришлось мне вечером возвращаться к изумрудному великолепию. Рина ураганом носилась вокруг, сооружая у меня на голове замысловатую косу, а на пуфике рядом, болтая ногой и восхищаясь, сидела дочь охотника.

– Я такие наряды только на картинках видела, ваша с лордом Филиппом матушка не жалует подобное даже на Праздник Стихий.

– И не надо их видеть, Дани, а тем более носить, – нахмурилась я, почему-то подумав, что она мне завидует.

– Вы правы, красиво безумно, конечно, но оно же тяжелое, неудобное, да и любой дворец, думаю, это рассадник лицемерия и интриг, хуже, чем в академии, – расхохоталась она под осуждающим взглядом горничной.

– Это ты точно сказала, – улыбнулась я отражению. И не скажешь, что сержант тайной стражи – аристократка на выданье. Вся сияю. – Как говорит Филипп, проще просидеть в засаде весь день, чем улыбаться всем подряд несколько часов. Спасибо, Рина, ты проделала огромную работу.

– Да что вы, леди, вы так красивы, что это нужно лишь подчеркнуть, чтобы ни у кого не оставалось в этом сомнений, – опустила она взгляд. – Ведь там будет император, танцы, игры и… салют!

– А еще перешептывания, укоризненные взгляды и неприемлемые комментарии, которые местные будут оправдывать своими традициями. Нет, я понимаю, у каждого народа свой уклад, и хоть мне он совсем не близок, я его принимаю… Хотя нет, ни шерпа не принимаю, пусть они идут в пески со своим ущемленным укладом и не смеют его ко мне применять, – вдруг меня охватила злость, дверь гостиной вынесло ветром и лопнул шар освещения. – Простите, не хотела вас напугать, – я с недоумением оглядела «взъерошенную» комнату и присела, ощутив головокружение, а через секунду в ней уже был брат.