Как не стать счастливой

– Мы ненадолго, завтра уедем к маме. Разрешишь переночевать?

– Да, конечно, проходи.

Сестра проводила меня в комнату, где вся семья была в сборе.

– Это кто? Кто это? – повторяли малыши, выходя из комнаты друг за другом.

– Это ваша тётя Марина, – представила меня сестра своим детям.

– А это ваша младшая сестрёнка – Розочка!

Малыши смотрели на нас, не спуская глаз, ведь с рождения они нас ещё не видели.

Я раздела дочурку свою и поставила на пол, поддерживая её за ручки. Малышка очень пугливо смотрела на них, вцепившись в меня руками и всё стараясь прижаться ко мне всем своим маленьким тельцем. Я вновь взяла её на руки, прижимая к себе.

– Всё хорошо, не бойся, котёночек мой. Это твои брат и сестра! Знакомься.

Малышка, сидя на руках, чувствовала себя уже более уверенно и стала даже немного улыбаться, поглядывая на них.

– А где твои вещи? – спросила сестра.

– Все мои вещи в этом чемодане. А вернее сказать – вещи моей дочери. Мы так убегали, что было не до вещей.

– Понятно. Кушать будете?

– Да, если можно.

Побыв у сестры не один день и даже не два, мы вскоре всё-таки уехали к маме. Отвёз нас туда за 200 км от города муж сестры, и всё последующее время мы оставались жить там.

Мама нас приняла с радостью и желанием помочь. Её помощь была настолько своевременна и необходима, что передать трудно. Прошёл примерно год, и мы с малышкой постепенно восстановились психологически и физически.

Внезапно раздался звонок сестры:

– Марина, звонил Борис, спрашивал про вас. Он, оказывается, в сильную аварию попал, под грузовик въехал. И сейчас лежит дома в гипсе.

Я промолчала. Я совсем не знала, как реагировать на это известие, ведь все воспоминания о нём были только негативными, со слезами на глазах. Я только-только ожила и воспрянула духом.

Рассказав матери о случившемся, я выслушала её ответ.

– Напиши ему письмо, дочка. Пусть приезжает к нам, он ведь до сих пор твой муж, и у малышки отец будет. Может, он уже всё осознал и изменится. Семью сохраните.

Я молча обняла свою дочурку и призадумалась. Взяла паузу на несколько дней и думала, какое же решение принять. Мама убедила меня последним аргументом:

– Дочка, малышке нужен родной отец, а не чужие дяди, дай мужу ещё один шанс.

– Попробую…

Я написала одно письмо, и уже через месяц муж стоял на пороге в нашей маленькой деревушке, с перебинтованной рукой и шрамом на лбу. Сейчас, если вспоминать те минуты, конечно, смотреть на это было жалко.

– Привет, Марина! Привет, дочурка моя, – он кинулся к малышке и обнял её одной рукой.

Малышка даже спустя год его узнала и кинулась к нему, обнимая и прижимаясь в ответ.

– Вот и хорошо! Вот и вся семья вместе! – сказала мама. – Проходи, сынок, проходи. Мы тебя ждали.

Мама приняла его, как истинная мать, не показав и доли недовольства в его адрес за причинённые обиды своей дочери.

Там мы прожили около двух лет, пока благодаря маме не встали на ноги. Она помогла нам во всём. И материально и психологически.

Поддержку семьи и самых близких, родных мне людей я чувствовала постоянно, с самого детства…

Глава 3. Забота

– Плыви! Плыви! Давай! Смелей! Давай! – подбадривала меня сестра, стоя рядом и поддерживая руками снизу на плаву.

Она во что бы то ни стало решила научить нас с младшим братом плавать. И хотя сама к своим 16 годам ещё не освоила этот навык, за нас она переживала больше, чем за себя. Как самый старший ребёнок в семье, первенец, сестра Светлана чувствовала свою ответственность за всех нас и всячески старалась обезопасить нашу жизнь от всевозможных опасностей.

Ещё с самого малолетства она всячески оберегала своих младших сестёр и брата: накормить, переодеть, успокоить, забрать из детского сада, поиграть, постирать, погладить, да ещё и помочь маме по хозяйству. Этот труд переоценить невозможно, её полная самоотдача семье, младшим детям была просто жизненно необходима как воздух. Я, вспоминая себя в детстве, могу припомнить даже несколько моментов нашего детского эгоизма по отношению к ней. Если подруги заходили за ней вечером прогуляться, то я непременно в детской истерике напрашивалась с ней, и мне было на тот момент не понять, что молодёжь в юном возрасте хочет провести время со своими сверстниками, но никак не с капризной малышнёй. И хотя Светлана могла попросту оставить меня с бабушкой и уйти, она предпочитала не допустить на моём детском личике ни одной слезинки и спокойно отпускала подруг на вечеринки без неё.

Я только сейчас понимаю, чего это стоило юному девичьему сердцу. На протяжении всего нашего детства она была для нас не только любящей сестрой, но в каком-то смысле мамой, няней, учительницей или лучшим другом.