Как обольстить вдову

Лорд Лансборо не может поехать по причине своего недомогания и не желает, чтобы мы с Берти уехали в Лондон без него. Я не считаю, что дела в Кенлингтоне настолько запущены, что требуют ежедневного тщательного изучения. Берти не проявляет никакого интереса к усадьбе и старается проводить здесь как можно меньше времени, несмотря на предупреждения лорда Лансборо. Он отсутствует дома даже ночами. Возвращается под утро. Видимо, Берти здесь все надоело также, как и мне. Вместе мы не скучали бы. Нашли бы способ развеселить друг друга. А одной мне очень одиноко.

Май 1820 года

Ужасное разочарование. Мы должны были ужинать сегодня у Мелтонов, но внезапно разразился сильный ливень и началась гроза. Берти объявил, что, несмотря ни на что, все равно поедет и не станет проводить вечер дома. Отец умолял его не выходить из дома, но Берти ушел, а мы с лордом Лансборо остались дома.

И почему Берти так настаивал на том, что ему непременно нужно сегодня уйти из дома: в общей сложности за последний месяц мы провели вместе не более десяти дней. Здоровье его отца в последнее время стало ухудшаться. Он больше прежнего волнуется из-за Берти. Если бы Берти больше щадил своего отца и взял бы на себя заботы об усадьбе, лорд Лансборо чувствовал бы себя лучше, а может быть, даже пошел бы на поправку.

Май 1820 года

Прошло уже четыре дня, а Берти так и не вернулся домой от Мелтонов. Он передал весточку, что группа гостей из Оксфордшира тоже задержалась и что в такой замечательной компании он весело проводит время.

Как грустно, что мое общество больше не кажется ему таким же желанным, как прежде.

Июнь 1820 года

Берти вернулся домой в приподнятом настроении. Похоже, нигде ему не бывает так весело, как в компании друзей. А его отец тем временем еще сильнее разболелся и устроил ему настоящую головомойку.

Раньше после его ссор с отцом я старалась его приободрить и всегда была на его стороне. Но на этот раз я поддержала графа Лансборо. Берти должен бывать в Кенлингтоне чаще. Услышав мои слова, Берти заявил, что я предательница, и обвинил меня в вероломстве. Разве я не могу сказать ему напрямик то, что думаю? Я полагала, что мы можем говорить друг с другом откровенно, но Берти, видимо, это пришлось не по вкусу.

Август 1820 года