Как они умерли

Генри Фонда завещал свои глаза Манхэттенскому глазному донорскому банку. Тело его было сожжено; причем он заранее распорядился, чтобы траурной церемонии не проводилось. Состояние унаследовала жена, кроме двухсот тысяч долларов, оставленных приемной дочери Эми, удочеренной в браке со Сьюзен Бланчед. Фонда ничего не завещал Джейн и Питеру, поскольку, по его мнению, «они знали, как позаботиться о себе». Символический подарок от отца не принес бы им, как ему казалось, никакого удовлетворения.

См. Аллен Робертс и Макс Гольдштейн (1984).

Фонтейн Марго (Fonteyn Margot)

(1919-1991)

Английская балерина начала свою сольную карьеру в шестнадцать лет и закончила почти в шестьдесят. В возрасте сорока двух лет она с честью выдержала танцевальное состязание с двадцатитрехлетним Рудольфом Нуриевым.

В 1955 году Фонтейн вышла замуж за панамского дипломата Роберто Ариаса, свою первую любовь. К тому времени он уже был разведен. В 1964 году, выступая с Нуриевым на фестивале, она узнает, что ее муж, который сейчас в Панаме, серьезно ранен в своей машине. Виновником нападения оказался обезумевший политический оппонент из партии панаминистов. (Пока Ариас лежал в госпитале, залечивая три пулевые раны в левом боку, был задержан еще один вооруженный злоумышленник, который пытался выстрелить в него). После случившегося главной заботой Фонтейн стал уход за парализованным мужем, и она была вынуждена продолжать выступать, чтобы собрать необходимые средства для лечения.

В 1979 году Марго и Роберто уединились на своем скромном ранчо неподалеку от деревни Хига на побережье Панамы. Прикованный к инвалидному креслу, способный говорить только шепотом и полностью зависимый от жены, Роберто сопровождал Марго в ежегодных поездках в Англию, где она стала президентом Королевской академии танца и ректором Дурхэмского университета.

Роберто Ариас умер в Панаме в ноябре 1989 года. На последовавшие предложения вернуться в Англию Марго отвечала: «Я горжусь, что я англичанка, но здесь похоронен мой муж. Я хочу жить в Панаме и умереть здесь, когда наступит мой час». Говоря так в марте 1990 года, Фонтейн уже знала, что больна раком кости. К тому времени она осталась без пенса, одолеваемая кредиторами. Медицинские счета за лечение в Хьюстоне и Нью-Йорке поглотили все ее сбережения, однако артистка никогда не жаловалась на свое безденежье. Находясь в столь тяжелом положении, Фонтейн говорила: «Лучше уйти рано, если знаешь, что останешься одна, без денег, забытая семьей и друзьями». Друзья пришли на помощь и организовали бенефис-концерт в «Ковент-Гардене» в мае 1990 года. Удостоенное посещения членами королевского дома представление с участием Нуриева и тенора Пласидо Доминго принесло четверть миллиона фунтов в фонд поддержки Фонтейн. Именно на этом концерте преданные поклонники увидели артистку в последний раз, сильно похудевшую, но по-прежнему с высоко поднятой головой и сияющим взором.

Затем балерина прошла курс лечения в госпитале Наф-филд и покинула родную землю уже навсегда, проведя, как и обещала, остаток нелегких дней в ставшей ей родной стране. Марго Фонтейн умерла в панамском госпитале 21 февраля 1991 года.

Форбс Малкольм (Forbes Malcolm)

(1919-1990)

Американский мультимиллионер, издатель и коллекционер произведений искусства, он был застенчивым книголюбом. Позднее, в собственном финансовом журнале «Форбс», основанном еще его отцом, Малкольм проявил себя как публицист. В 1972 году он занялся воздухоплаванием, побил шесть мировых рекордов. М. Форбс любил приезжать на благотворительные балы на одном из своих шестидесяти восьми мотоциклов и интриговал авторов светской хроники, сопровождая по Нью-Йорку Элизабет Тейлор.

Но за внешним блеском подчас скрывался иной Форбс — завсегдатай баров для гомосексуалистов и любитель приглашать новых сотрудников журнала на частные ужины. В 1989 году двадцатидвухлетний манекенщик угрожал раскрыть их сексуальную связь (после смерти Форбса его привлекли к суду за вымогательство). В декабре 1989 года, когда корректор журнала «Форбс» стал умолять хозяина разрешить свои проблемы, опубликовав личное заявление о своей сексуальной ориентации, явно смущенный Малкольм оборвал беседу. Через несколько месяцев после этого бульварные листки получили возможность напечатать соответствующие материалы, не опасаясь преследований за клевету.