Как переспать с лучшим другом и не разрушить всё

Наверняка, она сейчас с братом, сообщает тому о моей тупой оговорке и о подробностях своего разрыва с Честом.

Боже. До меня только сейчас в полной мере дошло, что Честер порвал с Пэгги. Должно ли это что-то значить?

Наверное, да. Нет-нет! Без всяких, наверное. Мысль ещё полностью не оформилась в моей голове, а я уже пыталась запихнуть её подальше в своё подсознание. Те варианты развития дальнейших событий, что лезли мне в голову, были один другого кошмарнее. Моя жизнь перевернулась. И пока она не придёт в подобие равновесия, я не смогу принимать никаких глобальных решений. Но долго затягивать с этим не получится. Да, и неопределённость была хуже всего.

Судя по сегодняшнему разговору, я не могла бы сказать, что Честера гложет какое-то усиленное чувство вины по поводу нас. По крайней мере, оно не было для него причиной расставания с Пэгги, тем более, они встречаются всего лишь четыре месяца. Возможно, кому-то этот срок покажется приличным, но не мне. Я привыкла смотреть на многие вещи серьёзно, и на отношения в том числе (пусть даже моё недавнее поведение доказывает обратное, но это так). И для меня четыре месяца — почти ничто, лишь самое начало.

Интересно, давно ли они начали спать вместе? — подумала я и осеклась. — Конечно, давно. Это же Честер и Пэгги, а у той, насколько я знала, не было идиотских страхов, связанных с сексом и беременностью. К тому же я не была уверена, что Честер стал бы просто гулять с ней за ручку столько времени.

Вопреки его мнению я знала, о чём шепчутся в женском туалете и спортивных раздевалках девчонки из школы. Имя моего друга постоянно вертелось на языке то у одной, то у другой, то у нескольких сразу. И почти никогда в невинном контексте. Что ж теперь я бы и сама могла присоединиться к ним и поделиться своим опытом. Я чуть не рассмеялась от подобной фигни, что лезла мне в голову.

Некоторые, особо нахальные, думали, если войдут в число моих подруг — это обеспечит им место в сердце или в постели Честера. Так что они пытались подобраться к Честу через меня, но я ловко увиливала от подобных попыток и уклонялась от их навязчивой, лживой симпатии.

Меня внезапно кольнуло неприятное чувство, которое я с ужасом определила, как ревность.

Да, что со мной такое творилось!

Честер — мой друг, ну, или был им до недавнего времени.

А люблю я Калеба, причём уже давно. И мы встречались с ним почти год, прежде чем я легла к нему в постель. Нет, ну мы, конечно, шалили с ним, как любые нормальные влюблённые, а он ждал, пока я созрею. А зрела я долго.

Тут же закралось подозрение: а был ли он мне верен всё то время, пока я готовилась перевести наши отношения с платонического на физический уровень? Может уже тогда он начал мне изменять?

Нет, — тут же откинула я эту мысль и даже потрясла головой. — Не может быть. Я бы узнала.

Такие новости в нашей школе не проходили мимо заинтересованной пары ушей.

— Мисс Айден? — Резко ворвался в мои мысли голос учителя.

Покраснев, я обвела взглядом класс, внимание всех присутствующих было устремлено в мою сторону. Меня о чём-то спросили, а я понятия не имела, о чём именно.

— Да, мистер Картер? — наконец, выдала я. — Я вас слушаю.

— Нет, мисс Айден, это я вас слушаю, — он обвёл рукою класс. — Мы все вас слушаем.

На лицах некоторых студентов уже расплывались злорадные, полные предвкушения чужого позора, улыбочки.

— О чём? — пискнула я.

— О кампании 1865 года. — Он посмотрел на меня поверх своих очков.

Мне было ужасно стыдно, но я вообще не понимала, о какой кампании идёт речь. Я ещё сильнее начала заливаться краской стыда. Вот ужас. Угораздило же меня так проколоться. И вообще единственная кампания

, о которой я думала в последние дни, называлась: Как переспать со своим другом и пережить этот позор.

— Можно мне? — Слева от меня раздался голос того самого друга.

Чест сидел через пару рядов, почти в самом конце класса.

— Конечно, мистер Бейл, — переключился на него учитель, всё ещё бросая на меня неодобрительные взгляды.

— Первого февраля армия генерала Шермана покинула Саванну, чтобы примкнуть… — спокойно начал рассказывать Чест.

Я мысленно смахнула пот со лба. Друг он мне или не друг, но он спас меня из плачевного положения.

Честер в принципе любил и знал историю, но на уроках предпочитал отмалчиваться, хотя всегда писал прекрасные эссе, даже несколько раз за меня. А так академические успехи не особо заботили его, хотя опять же, на мой взгляд, приложи он больше стараний, мог бы на порядок улучшить свой табель.

Следующие два урока я старалась следить за собой и не погружаться в размышления. Всё-таки было чревато проблемами заниматься самокопанием в общественных местах, да и ещё за рулём.