— Что за дурацкая рефлексия? Ты боевой маг, и я скажу тебе, отличный боевой маг, гораздо лучше всяких там с высокими рангами. Это твоё предназначение, как и моё.
— Я не только боевой маг, но и артефактор неплохой, — улыбнулся я.
Софи продолжала сверлить меня своими зелёными глазищами.
— Вот и сидел бы у себя в мастерской и делал свои поделки, зачем ты ввязался в эту историю? — зло произнесла Софи.
— Эй, ты чего это такая агрессивная?
— Да бесит! Вот эти вот все сомнения: "А там—ли я?", "А правильно—ли я поступаю?", "А зачем я?" и прочая чушь. Будешь сомневаться — тебя убьют.
— Софи успокойся. Ты чего завелась так?
— Ты когда-нибудь хоронил своих друзей? — резко спросила она и не дав мне ответить продолжила. — А я хоронила, вот этим вот кинжалом, два дня ковыряла землю и рубила корни деревьев, а грунт отбрасывала в сторону шлемом, кстати очень на твой похожим. И мне совершенно не хочется делать это ещё раз!
— Слушай, я знаю, что и когда можно делать. Когда надо драться — я дерусь, когда можно размышлять — я размышляю. Вот сейчас, глядя как раздевают трупы этих бедолаг, которых судьба сделала нашими врагами я подумал: "Их вещи и деньги — вот цена их жизней".
— И что? Мы победили, и это наши трофеи, если бы им повезло, то сейчас они бы радовались твоему замечательному доспеху. И вообще мне не понятно почему, я, женщина, объясняю тебе, сыну офицера, все эти очевидные вещи.
—Да всё это мне прекрасно известно, и многое другое, просто я понял, что мне не нравится убивать людей.
Девушка ухмыльнулась:
— Не нравится ему убивать, четверти часа не прошло как ты практически в одиночку положил пятнадцать человек. Я сделать ничего не успела, как самый мирный в мире маг всех покрошил.
— Вот от этой двойственности не сойти бы с ума, — протянул я.
— Тебе бы к хорошему менталисту сходить, — с наигранным участием произнесла девушка.
— Да, я бы не отказался сейчас провести денёк в компании менталиста.
Софи отшатнулась от меня и с подозрением произнесла:
— Слушай, а ты случайно не псих?
— Нет, — удивился я её вопросу.
— Просто лицо у тебя стало такое мечтательно—идиотское, а ведь всем известно — общение с менталистом не бывает приятным.
Улыбнувшись ещё шире, я сказал:
— Бывают и исключения. Ладно не бери в голову. Пошли, вон командир дозора нас зовёт.
Командир был в затруднении — как поделить трофеи. Всем было очевидно — почти всю работу сделал я, а долю выделить мне никак не получалось, учитывая, что мы идём на задание и не факт, что после выполнения сможем встретиться. Он попробовал предложить вариант раздела, но я остановил его и сказал, что меня сейчас мало интересуют трофеи и я готов ограничится деньгами, взятых у врагов. Мне тут же вручили небольшой кошель с монетами Стефании, кавалеристы были очень довольны таким решением — им достанется львиная часть трофеев, ведь бойцы тайной канцелярии так же отказались от своей доли.
Одного из солдат отправили отогнать десяток навьюченных трофейных лошадей в лагерь войска. А мы ещё два дня продвигались на восток. Когда оказались на территории противника, стали продвигаться по каким-то укромным тропам, мне даже подумалось, что это контрабандистский маршрут. Неприятеля мы больше не встретили и можно сказать, что всё было благополучно, за исключением настроения Софи. Она стала какой-то агрессивной, постоянно язвила и почти натурально порыкивала на окружающих. Больше всего доставалось мне, и я поначалу понять не мог что с ней случилось, а когда она стала отлучаться в кусты чаще и дольше обычного, то я понял и успокоился, вспомнив совет отца: "Просто не бери в голову, не оправдывайся и не спорь".
К полудню третьего дня подъехали к густому лесу, тут нам пришлось спешиться и распрощаться с кавалеристами, они повернули в обратный путь, а мы углубились в лес. Шагать по старой чаще было не просто, приходилось перебираться через огромные упавшие деревья и заросли кустарника. Поведение Софи стало переносить ещё сложней, она постоянно ругалась сквозь зубы и огрызалась по любому поводу. Когда она на очередном привале у небольшого ручья отлучилась, невозмутимый Пако сказал:
— Вот одна из причин, по которым в армии не должно быть женщин.
Собственно, это стало единственным замечанием в адрес Софи, коллеги Пако были ещё сдержаннее и молчаливее. Они вообще предпочитали помалкивать и открывали рот только по делу, и даже не ругались, когда их кусали комары. На третий день марша сквозь чащу нам повезло — подстрелили косулю. Жареное свежее мясо несколько улучшило наше настроение.
Бесконечный лес очень утомил всех. На третий день хождения по лесу и шестой с момента выхода из лагеря, мы вышли к огромному болоту. Его пришлось долго и тяжело обходить вокруг, лезть в него напрямик мы не рискнули. Рахитичные высохшие стволы елей, встречавшиеся повсеместно, такие же тощие березки, пасмурное небо и тучи комаров портили настроение просто невероятно. Однако, когда мы вышли на большой черничник, я заявил, что никуда больше не пойду пока не съем тут все ягоды.
Ко мне подошёл Луис и случилось невероятное — он понимающе улыбнулся и спросил: