Как приготовить дракона

— А что ему станется, — невозмутимо пожал плечами Франтик. — У его ж крылья.

Вот бы посмотреть, как он превращается в дракона! Распахивает крылья и летит, летит над нашими Лоханками, и крылатое отражение плывет по озеру…

— Так, все на выход! — скомандовал городничий. — Не будем мешать дракону. А ты, с лютней, первым вон.

— А ужинать? — с надеждой спросил один из мужиков.

— Дома поешь, — отрезал он.

— Пахнет так, что я сейчас язык проглочу, — не сдавался тот.

Я обернулась в сторону кухни, откуда доносился аромат жаркого. Ягненка и правда было жаль. Завтра вкус будет не тот.

— Так, не расходимся, — приказала я. — Если уважаемому исконнику приспичило поголодать — его право. Зря я, что ли, полдня готовила? Все к столу!

Жаркое уминали за милую душу, но, поостыв, я все же отрезала хороший кусок герену. Пусть первое знакомство не задалось, но я не собиралась отступать от плана. Полив запеченные ребрышки клюквенным соусом, я вынула из печки горшочек с томленым картофелем и грибами. Устроив все на поднос, добавила блюдце с маринованными огурчиками и чесноком, чашку с фирменным морсом, два ломтя свежего ржаного хлеба…

— Ты отнес его чемоданы? — спросила я у Виктора, который составлял грязную посуду в таз.

— Отнес, — кивнул Виктор. — Он там лежит и страдает. На меня и не посмотрел.

— Хам, — с раздражением повторила я, осознав, что больше всего меня задело равнодушие герена.

Не то, чтобы я была такой уж красавицей, но привыкла, что при взгляде на меня мужчины смягчаются, приосаниваются и начинают подкручивать усы. А у этого Шпифонтейна и усов-то не было! Весь такой гладко выбритый, причесанный, словно вылизанный весь... Не должен быть мужчина таким ухоженным и красивым! Что тогда остается нам, женщинам?

Я потерла запястье, словно бы хранившее прикосновение герена, и еще раз осмотрела блюда, внезапно подумав, что и они, возможно, не дотягивают до высоких столичных стандартов.

— Заменишь меня? — попросила я, и Виктор, кивнув, пошел за стойку.

А я, взяв увесистый поднос, поднялась по лестнице, постучала и, толкнув дверь попой, вошла в комнату. Гарольд Шпифонтейн, прикрыв глаза, лежал на кровати, а гусь, которого я крутила из полотенца добрых полчаса, валялся на полу, отброшенный безжалостной рукой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌— Ужин, — сухо сказала я.

Поставив поднос на столик у камина и усадив гуся на стул, я ушла, хлопнув дверью.

2.1

Гарри приоткрыл глаза и посмотрел на еду, оставленную трактирщицей. Девушка, которая видно и есть та самая Кэти, оказалась очень миленькой. Невысокая, аппетитная, вся такая чистенькая, словно с картинки, золотисто-рыжие волосы заплетены в косы и уложены на затылке, но упрямые кудряшки выбивались на висках и надо лбом. Она предупредила о низкой балке, но он не слушал, занятый своими мыслями, и потом так искренне всполошилась, словно бы и правда волновалась о нем.

Вряд ли кого-то в столице взволновал или огорчил его отъезд. Быть может, Руальда вздохнет одинокой ночью, но, скорее всего, она нашла ему замену, когда еще не улеглась пыль от колес его экипажа.

А ведь этой нелепой ссылки так легко было избежать…

Огурчики пахли на всю комнату, вытесняя мысли и о Руальде, и о подлом Петере, и о Владыке, который не захотел понять его щекотливую ситуацию и просто отослал Гарри с глаз долой. Было совершенно невозможно страдать в одной комнате с этими коварными огурцами… И ладно если б они одни! Остальные блюда пахли и выглядели не менее соблазнительно. По румяным ребрышкам стекала густая красноватая подлива, хлеб будто нарочно повернули к нему хрустящей корочкой, а глиняная кружка запотела от чего бы там в нее не налили.

Кэти старалась, готовила, тащила это все наверх. Будет невежливо хотя бы не попробовать.

Вздохнув, Гарри сел, глядя на искушение, а потом и вовсе встал, подошел к столу и стянул один огурчик.

Захрустев, он зажмурился от удовольствия и, уже не сомневаясь, опустился в удобное кресло и снял крышку с горшочка. Аромат грибов и картофеля рванул вверх, и рот наполнился слюной от предвкушения удовольствия.

Покончив с едой, Гарри сыто отвалился от стола и выдохнул, благосклонно глядя на гуся из полотенца, который почему-то оказался на стуле напротив. Кормили тут, надо признать, божественно. Даже его тоска куда-то ушла, сменившись твердым желанием решить возникшую проблему. Дракон он, в конце концов, или нет?

В столице за каждым шагом исконников следили и репортеры, и светские сплетники, и просто зеваки. Здесь же, в Кастрюльках, он может творить что угодно, не опасаясь, что это станет известно Владыке. Он проведет этот месяц с пользой, а потом утрет нос всем недоброжелателям, вернувшись в столицу и наглядно продемонстрировав, что все слухи, распускаемые про него, — подлая ложь.

Поднявшись с кресла, Гарри открыл дверь в углу и обнаружил ванную комнату. Здесь было довольно скромно, но опрятно: вместительная чугунная ванна, блестящий кран. Не особенно веря в удачу, Гарри крутанул один из вентилей, и от струи воды повалил пар.