Как птички-свиристели

— То есть я хочу сказать, допустим, мы приглашаем Маркеса, Беллоу или Моррисон. Конечно, для студентов будет просто чудесно встретиться и поговорить с ними, лучшего подарка начинающим писателям и не придумаешь, это бы их очень вдохновило! Однако общение с такими великими авторами, которые вдобавок уже в годах — не кажется ли вам, что подобные мероприятия могут несколько охладить молодежь? Вот если б нам удалось чередовать выдающихся писателей с просто хорошими и устраивать встречи студентов с менее яркими, но тоже, без сомнения, звездами! Тогда молодым людям представилась бы реальная возможность пообщаться с теми, кто им ближе, понимаете? Ближе, чем Сол Беллоу или Маркес.

— А кого ты имеешь в виду?

Том сразу смешался. Синяя птица снова села на ветку падуба.

— Ну, вчера я ходил на публичное чтение и видел там немало студентов. Да, их пришло много, всем хотелось послушать английского писателя Дэвида… Дэйва Райса.

— Так, так, имя определенно знакомое.

— Совсем недавно вышла его книга, она уже становится просто культовой.

— «Культовой»? Недурно.

— Нам он, правда, не вполне подходит. Во-первых, староват, ну и стиль у Райса, как говорится, не блестящий. Однако меня заинтересовала реакция молодых слушателей. Юноши и девушки запросто отождествляли себя с Дэйвом Райсом и его героем, а вот в Соле Беллоу они бы себя никогда так не увидели.

— Название книги?

— О! «Хрустальный дворец», да это не важно. Я упомянул автора лишь для примера. Пример не самый удачный, признаю. Допустим, Делилло согласится, и тогда… не подыскать ли нам одного-двух писателей не столь высокого уровня и, возможно, более понятных студентам? К тому же нельзя упускать тот факт, что они обойдутся дешевле.

— Твое «дешевле» мне не нравится, Томас. «Дешевле, дороже» — я вообще о том не думаю. Да не дороже денег, в любом случае. Деньги не проблема. У нас речь идет о Современной Литературе, а ведь ничто глобальное нельзя строить на презренном металле. Эх, Теннесси!

«Боже мой, теперь Уильямс, — подумал Том, — продолжаем гоняться за покойниками».

— Думаю, мы сейчас именно над Теннесси и пролетаем. Да, вот старые горы Грейт-Смоки, я просто уверен. Очень мило, но мне безумно хочется в Сиэтл. Знаешь, Томас, я страстно мечтаю о нем, ну, о моем маленьком домике на берегу озера. Уже буквально извожу своего архитектора. Он так долго тянет, а я терпеть не могу, когда дело идет медленно. Я люблю, когда быстро. Но вот этот малый перестанет наконец валять дурака, и сразу свершится чудо, я заживу словно в раю — знаю наверняка. В буквальном смысле каждый день представляю: берег, вода, тенистый дворик… Да, там я буду творить. И…

Но тут, как часто бывало, когда звонил Шива Рэй, связь оборвалась, и Том услышал лишь отдаленное потрескивание в трубке. Он всегда хотел узнать и все же никогда не спрашивал: вел ли Шива свои экстравагантные переговоры с борта обычного пассажирского авиалайнера или же звонил, с комфортом расположившись в салоне личного самолета? Тома очень забавляло, что этот властитель виртуального мира безостановочно носится вдоль и поперек мира реального, хотя по идее с Интернетом любое расстояние не помеха. А ведь можно подумать, Рэй всесилен благодаря своим механизмам запуска веб-сайтов. Или что там у него.

В восемь с минутами к причалу номер 28 подъехал голубой «джип чероки» со встроенной в заднюю часть клетушкой с зарешеченным окном. «Джип» привез спецагентов Квиллиана, Ли и Камински, а также полицейскую собаку-ищейку. Час спустя пес что-то учуял в глубине трюма «Тихоокеанского возницы». Оказалось — покрытый брезентом контейнер; всего там стояло шесть таких, и разглядеть их можно было только через зазор шириной в фут между ящиками, погруженными на нижнюю палубу. Собака просунула голову в щель и, бешено виляя хвостом, принялась радостно подвывать. До контейнера добрались, лишь подняв с помощью крана весь находившийся выше груз и открыв крышки палубных люков. Три доковых крана и два «мака»-вилопогрузчика хозяйничали на судне, вывозя неразгруженные контейнеры и рядами выставляя их на пристани. Полицейские натянули вокруг «Возницы» желтую ленту, какой обычно окружают место преступления. Небольшая группа санитаров и медсестер столпилась возле двух машин «скорой помощи», а автомобиль, прибывший из департамента полиции Сиэтла, стоял с включенными фарами и открытыми дверцами, словно намеренно выделяясь из окружающей обстановки.

Капитан Уильямс, потрясенный, с побелевшим лицом, вцепился в пластмассовую дощечку с зажимом, державшим декларацию судового груза. Стараясь перекрыть гул работающих кранов и грузовиков, Уильямс выкрикивал: «Там ведь написано „Сезонные украшения“». Это капитан уже успел сообщить агентам Иммиграционной службы, полицейскому из порта и двум медсестрам. Ветер, поднявшийся на заре, яростно трепал страницы декларации и гонял маленькие вихри пыли взад и вперед по пристани.

Главный инженер, передумавший идти на берег, обернулся к Бобу Стенхаузу.

— На море и не такое случается.

— На вашем месте я бы этого капитану не говорил, шеф.