Как работает исцеление. Как настроить внутренние ресурсы организма на выздоровление

Мы оба сразу же заподозрили что-то более серьезное. Дело в том, что у Сьюзен была опухоль молочной железы раньше, за двадцать пять лет до этого, в том же месте. У нее в семье также случались смерти от рака. Ее отец умер в возрасте пятидесяти семи лет от онкологии легких. Тетя и двоюродная сестра скончались от рака молочных желез в молодом возрасте.

У нее это была пятая встреча с онкологией — груди, меланомой, базальной клетки и плоской клетки. Первая опухоль молочной железы у Сьюзен появилась, когда ей было тридцать пять лет. У нас было трое маленьких детей. Мы плакали в течение нескольких дней в тот раз. Ее отец сильно страдал, когда прогрессировала его болезнь, и мы только оправились от этого опыта и его смерти.

Большинство официальных методов лечения оказались бесполезными и только ухудшали ее состояние.

Мы создали ритуал и подобрали лечение, которое помогло ей выздороветь и жить без рака в течение двадцати пяти лет. Теперь, когда МРТ и биопсия подтвердили злокачественную опухоль, вероятно, вызванный лечением первого -мы уже имели представление, с чем нам бороться.

Лечение — три вида химиотерапии, двусторонняя мастэктомия, сопровождаемая антиэстрогенными препаратами -потребовалось, чтобы запустить реакцию Сьюзен с помощью значимого и осмысленного для нее способа. Методы, будь то многочисленные терапии или молитвы в кровати, являются лишь вспомогательными средствами в запуске реакции организма, когда наше здоровье и жизнь под угрозой.

Во время первого рака молочной железы двадцать пять лет назад первое, что она сделала, это связалась с друзьями и семьей и нашла поддержку для своих детей на время прохождения лечения. К счастью, они были школьниками, что было очень кстати для всей семьи, там им уделяли особое внимание и обеспечивали уход во время лечения матери. Во-вторых, у Сьюзен была старая подруга, которая стала нашей «бабушкой» и «усыновила» нас. Она была радостной и заботливой и помогла Сьюзен во время химиотерапии, хирургии и облучения и заботилась о наших детях. Эта поддержка (и возраст Сьюзен) позволили ей пройти интенсивную химиотерапию и выздороветь довольно быстро, но не без долгосрочных остаточных проблем, включая лишний вес, раннее начало менопаузы, некоторое когнитивное искажение (chemo brain), лимфедемы и легкое повреждение нервов — периферическую невропатию, которая вызывает онемение и покалывание в пальцах рук и ног.

Тем временем я искал лекарство. В то время я слепо верил в официальную медицину. Я был убежден, что наука и доказательные методы терапии рака существовали, читал и собирал статьи и книги о его лечении. Общался с моими коллегами, чтобы узнать их мысли и рекомендации и настоятельно призывал Сьюзен испробовать многие из этих процедур, которые иногда не были доступны в нашем регионе. Какое-то время она слушала меня, и мы путешествовали и пробовали многое — я искал «волшебную таблетку»; она была настроена более реалистично. Большинство из этих методов лечения оказались бесполезными, а некоторые даже ухудшали качество ее жизни — и мое. В то время я не понимал эффекта снижения, когда лечение первоначально выглядело благотворно, но дальнейшие исследования демонстрировали его ограниченное воздействие. Я только начинал понимать роль осмысленной реакции в исцелении.

Когда мы во второй раз услышали страшный диагноз, первое, что я изучил — это возможную пользу от других видов терапии, помимо обычных химиотерапии и хирургии. Я рассмотрел добавки для предотвращения невропатии и симптома химического мозга (chemo brain), иммунную терапию, чтобы предотвратить возвращение болезни, а также изменение образа жизни — физические упражнения и диету — для общего восстановления здоровья. Но доказательства большинства этих подходов были скромными или их вовсе не существовало. Кроме того, местные онкологи не имели опыта в такой терапии, нужно было ездить по всему миру, чтобы найти их. Сьюзен обещала и хотела помочь нашему сыну и невестке позаботиться о ребенке. Поэтому уезжать на другой конец света, чтобы попробовать другие методы лечения и тесты, было невозможным. И даже их поиск отнимал у нее одно из самых значимых занятий, которое она имела в своей жизни — заботу о малыше.

«Нам нужно найти что-то другое, — сказала она мне. -Близко к дому и такое же эффективное». Поэтому мы решили искать наш собственный путь к выздоровлению.