Как работает мозг

Фрид предположил, что эта трансформация, которую он назвал синдромом £, вызывается всплесками гиперактивности в орбитофронтальной и медиальной префронтальной коре. Эта гиперактивность создает мощный поток сигналов, поступающих из коры вглубь мозга, подавляя активность миндалины и не давая эмоциям достигать сознания. В этом состоянии люди, демонстрирующие проявления синдрома Е

(обычно молодые мужчины, согласно Фриду), могут совершать чудовищные акты насилия, не испытывая при этом страха и отвращения — эмоций, которые в норме предотвратили бы подобные действия. После всплеска повышенной активности истощенная префронтальная кора переходит в состояние пониженной активности, препятствующее нормальной рефлексии и мешающее этим людям признавать чудовищность того, что они совершили.

Участие функциональных нарушений префронтальной коры в подобном аномальном поведении пока остается недоказанным. Однако известно, что подобные нарушения в состоянии вызывать одну из разновидностей компульсивных расстройств, которые могут приводить к антисоциальным действиям. Французский невролог Франсуа Лермитт исследовал ряд пациентов, у которых были повреждены или частично отсутствовали лобные доли, и обнаружил у них всех одну общую черту: столкнувшись с каким-либо намеком на то, что им стоит поступить определенным образом, они оказываются не в состоянии преодолеть побуждение так и поступить. У многих из них это проявляется в виде клептомании: если они видят кошелек, оставленный без присмотра, или открытую машину с ключами в зажигании, они чувствуют, что кошелек просто необходимо присвоить, а машину — угнать.

Лермитт окрестил это расстройство “синдромом зависимости от среды”. Проведя серию изобретательных экспериментов, в которых участвовали пациент и пациентка, перенесшие фронтальную лоботомию, Лермитт продемонстрировал, до каких крайностей может доходить это машинальное подчинение внешним стимулам. В ходе одного из этих экспериментов Лермитт пригласил обоих своих пациентов к себе домой и без каких-либо объяснений провел первого (мужчину) в спальню. Постель была аккуратно расправлена, а верхняя простыня отогнута, как делают в гостиницах. Когда пациент это увидел, он немедленно разделся (и снял небольшой парик, который он носил), забрался в постель и приготовился отойти ко сну, хотя дело было днем.

Когда пациента вежливо уговорили встать и одеться, Лермитт провел в ту же спальню пациентку. Увидев постель (теперь смятую), она также сразу же направилась к ней. Но она не стала в нее ложиться, а вместо этого начала ее заправлять. В обоих случаях исследователь не говорил ничего, что могло бы быть воспринято как предложение или указание поступить именно так. Действия пациентов были как будто запрограммированы. Тот факт, что пациент лег в постель, а пациентка ее заправила, предположительно отразил лишь особенности стереотипных мужских и женских ролей, а не какие-то фундаментальные различия в обработке информации.

В ходе другого эксперимента Лермитт провел пациента в комнату и, прежде чем открыть дверь, произнес лишь одно слово: “музей”. Войдя, пациент сразу стал осматривать картины на стене, будто действительно находился в музее. В середине стены было пустое место, где могла бы висеть, но не висела картина. Рядом лежали молоток и гвозди, а у стены стояла картина. Пациент, вновь без каких-либо объяснений или указаний со стороны экспериментатора, взял молоток, забил в стену гвоздь и повесил картину²³.

Люди, получившие повреждения лобных долей, могут реагировать на внешние стимулы своеобразно, хотя и предсказуемо, но некоторые реакции распространены среди них очень широко. Мужчины с такими повреждениями (особенно затрагивающими часть мозга, расположенную непосредственно над глазами) нередко демонстрируют сексуальную несдержанность или агрессию в ответ на стимулы, которые воспринимаются ими как сексуальные. В одном недавно описанном случае, довольно печальном, фигурировал мужчина, получивший черепно-мозговую травму в дорожно-транспортном происшествии. После этого он стал постоянно делать женщинам предложения. Одной женщине он предложил выйти за него замуж через три дня после знакомства, другой — в ходе первого же разговора с ней по телефону. Судья, впоследствии рассматривавший иск за ущерб, поданный этим мужчиной, утверждал, что тот превратился из приятного доброжелательного человека в “сексуально озабоченного преследователя, не признающего отказов”. Судья также отмечал, что этот мужчина стал совершенно безответственно распоряжаться деньгами, выбирая покупки, как ребенок, а затем забывая о них. Выплаченная ему компенсация в два миллиона фунтов поступила в распоряжение назначенного государством опекуна²⁴.