Как раскрыть убийство. Истории из практики ведущих судмедэкспертов Великобритании

Еще днем отделение, как мы его называем, было таким оживленным, наполненным шутливыми перепалками и кипучей деятельностью сотрудников, которые так любят свою профессию, что спешат скорее приступить к работе. С наступлением ночи все приобретает особую значимость. Одинокий череп на соседнем столе, который в повседневной обстановке воспринимается как учебное пособие и редкий экземпляр из коллекции главного патолога, теперь вызывает леденящие кровь ассоциации. Его все тяжелее считать подходящим дополнением к пресс-папье и канцелярским принадлежностям, с которыми он соседствует. Предмет, который днем казался занятным и соответствующим обстановке отделения судебной медицины, превращается в зловещего провожатого в ночной мрак. Падающая на него тень резко выделяет пустые глазницы и две круглые дырки — входное и выходное отверстия от пули, красноречиво свидетельствующие об убийстве. Ночью я думаю только о том, что когда-то эта пустая голова служила вместилищем мозга живого человека.

Череп, как правило, символизирует неизбежный конец человеческой жизни. Но в нашем отделении к объектам такого рода относились исключительно как к вещественным доказательствам, подчеркивающим тот факт, что в основном мы работаем с насильственной смертью. В полумраке лаборатории он также напоминал мне о том, почему я получаю несказанное удовлетворение от своей работы. Я вношу свой вклад в расследование преступлений. Мои навыки помогают раскрывать жестокие убийства. И все же от таких явных напоминаний у меня по спине время от времени пробегал холодок.

* * *

«Смотри-ка, Трогг, что я нашел!»

Доктор Кевин Ли, в то время второй по старшинству патолог в отделе, вернулся с задания из Долины Темзы[2]

на исходе рабочего дня, как у него обычно это бывало. Он только что проделал неблизкий путь от больницы Святого Петра в Чертси, что в графстве Суррей.

Я уже снял белый халат и доставал из шкафчика шлем, предвкушая получасовую поездку домой на мотоцикле. Но тут мне неожиданно пришлось задержаться.

«Мне нужна твоя помощь», — сказал Кевин, и в глаза мне сразу бросилось огромное белое «ведро с мозгами», которое он тащил.

Как старший научный сотрудник, которым я был в то время, я уже привык получать материал для исследований в ведрах. Однако предстоящая задача не имела ничего общего с повседневной работой в лаборатории. Для ее выполнения требовались особые профессиональные навыки и знание анатомии, но это еще слабо сказано.

В ведре лежала ужасно изуродованная голова убитой женщины. Тело не прилагалось — только отрезанная голова и всё. В минувший полдень труп бросили на рельсы таким образом, чтобы поезд прошел точно по голове. Несомненно, это было сделано в надежде, что лицо жертвы нельзя будет опознать.

Тот отрезок железной дороги находился на загруженном участке между Сурреем и Лондоном. В момент столкновения скорый поезд Intercity 125 наехал на голову на огромной скорости и нанес ей страшные увечья. Лицо стало практически

неузнаваемым. Практически, но не полностью — на этом основании мне и пришлось тем вечером выступить в незнакомой для себя роли.

От поверхностных структур кожи головы остались одни лоскуты и обрывки. Вся внешняя часть была покрыта кровью, а внутри почти ничего не осталось: все фрагменты мозга уже изъяли в морге. Череп по большей части был раздроблен после удара поезда, и некоторые отделившиеся фрагменты сохранили в морге для последующего изучения. Передо мной лежала голова, которая скорее была похожа на кровавый, изодранный, искореженный «пустой мешок», а Кевин хотел, чтобы мы восстановили ее.

Доктора Кевина Ли во всем отделении знали за его любовь к шуткам и розыгрышам, и вполне возможно, что его предложение восстановить голову могло показаться одной из таких выходок. Но я сразу понял, что Кевин настроен серьезно. Его просьба преследовала в высшей степени практическую и необходимую цель. По его замыслу, когда мы получим более узнаваемую структуру, мы сможем сделать фотографии, зарегистрировать повреждения, описать их и пронумеровать, что в дальнейшем можно использовать в качестве справочного документа. На этом основании отчет о вскрытии можно было бы предоставить к последующему разбирательству по делу об убийстве, если, конечно, полицейское расследование дойдет до этой стадии. Все зависит от того, обнаружатся ли другие вещественные доказательства, а также сможет ли полиция найти виновника. И вот тем вечером я неожиданно принялся за самую заковыристую задачу в своей жизни.