Как соблазнить мужчину

Его пальцы одним движением стянули трусики и кинули на пол. От первого прикосновения его языка Аннабелл словно подхватило волной наслаждения и понесло.

Вторая волна накрыла ее с головой.

Когда наконец ее тело выбросило на берег, Вагнер прошептал ей на ухо:

— Посмотри на меня, Белл.

Ресницы дрогнули, и девушка подняла веки.

— Ты закрыла глаза, — сказал Вагнер, обжигая ее взглядом пронзительно-синих глаз.

Аннабелл совершенно забыла это требование.

Да и как можно было требовать от нее контролировать себя после такого!

— Я хочу видеть твои глаза, когда войду в тебя, добавил Вагнер. Глаза его потемнели до цвета индиго. Аннабелл резко втянула воздух, ощущая низом живота его возбужденную плоть.

Ощущения, последовавшие за этим, были просто ни с чем не сравнимыми. Вагнер был внутри ее. Горячий и огромный. Аннабелл выгнула спину, встречая его мощные толчки. Наконец-то их тела слились в одно.

Аннабелл не могла отвести от него взгляда. Да Вагнер и не позволил бы.

Вагнер двигался медленно. Мучительно медленно. Аннабелл вцепилась в него. Ей нужно больше. Глубже. Быстрее. Подняв бедра, она встретила новый толчок.

Вагнер застонал:

— Белл, не делай этого… Я так долго не выдержу!

Потрясающе! Потрясающе ощущать, как его сильное, крепкое тело вспыхивает рядом с ней, ощущать свою женскую власть над ним. Только вот Аннабелл тоже не властна над своим телом.

Ее бедра помимо ее воли снова поднялись навстречу его толчкам, приближая кульминацию.

Аннабелл обвила его ногами, сцепив лодыжки на спине.

Больше Вагнер не мог сдерживаться. Со стоном он ворвался в нее. Быстрее. Глубже. Мощнее.

— О да. Ваг! — закричала она.

Весь мир сосредоточился для нее в этот момент в одном ощущении. Сквозь ослепительную завесу экстаза она ощутила, как внутри разлилось горячее тепло.

Восхитительное, ни с чем не сравнимое ощущение, успела подумать Аннабелл, закрывая глаза.

Вагнер смотрел на спящую женщину в своих объятиях. Аннабелл соткана из противоречий, думал он. Когда-то он видел ее застенчивой и пугливой, стесняющейся грехов своего отца, теперь она излучала уверенность в своих женских чарах и твердую решимость завоевать его. И ей это удалось. Вагнер попался в раскинутые сети.

Они занимались любовью. Не сексом — любовью. Это была не игра, все было по-настоящему.

Что-то необыкновенное произошло в этой спальне и связало их прочными невидимыми узами. Он чувствовал это, глядя ей в глаза, пока они занимались любовью. Никогда до этого Вагнер не испытывал ничего подобного. Эти ощущения были в новинку для него. Если честно, пару лет назад один намек на «узы» заставил бы его вычеркнуть женщину из своей жизни.

Он ее любит.

Восхищение и привязанность переросли в любовь. Вагнер сам не мог в это поверить, но он чувствовал это. Это было как яркий, чистый, ослепительный солнечный свет в море серых оттенков.

Что такого особенного в этой женщине, что он в нее влюбился? Почему именно в нее?

Может, потому что у них было много общего.

Например, грехи их отцов. Аннабелл долго страдала по вине своего отца. Его преступления нанесли ей глубокие раны. Этот подонок обманул друзей и родственников, одолжив у них деньги на собственные махинации. Он оставил дочь без средств на жизнь, без денег на колледж и по уши в долгах перед родственниками.

И Аннабелл взяла на себя эту постыдную ответственность. Она работала не покладая рук, чтобы отдать долги своим дяде и тете, пострадавшим из-за ее отца, и заплатить за свое обучение в колледже.

Аннабелл что-то пробормотала во сне, прижимаясь к нему крепче.

Кто бы мог подумать, что это произойдет? Совершенно обессилев, Вагнер все же не мог заснуть. Он никак не мог разобраться в своих ощущениях. Казалось, он всю жизнь искал чего-то, сам не зная чего, и только что это нашел. И не может поверить в свое счастье. Ему нужны доказательства.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Приторно-сладкий запах зефира защекотал ей ноздри и вырвал из крепкого сна. Белл сладко потянулась и открыла глаза. Прямо перед ней было ее любимое лакомство.., в руках Вагнера.

— Ммм.., дай мне, — попросила она, облизываясь.

Вагнер провел зефириной по ее нижней губе, и Белл с наслаждением откусила кусочек.

Вагнер наклонился и поцеловал ее сладкие от цветного сахара губы.

— Ты меня балуешь, — сказала Белл, поправив подушки и с наслаждением вытягиваясь на шелковых простынях. — Зефир и поцелуи по утрам.

Вагнер изогнул бровь.

— И что лучше?

Как будто он сам не знает… В постели он просто совершенство. Только мужчинам нельзя такое говорить, чтобы не задирали нос. Лучше показать… Аннабелл откусила еще кусочек.

— Я тебе покажу, — пообещала она с улыбкой.

Вагнер усмехнулся низким довольным смехом, пробуждавшим желание.

— Я проснулся от голода, — сообщил он, доставая стаканчик из пластиковой коробки, которая заменяла прикроватную тумбочку. — Но есть нечего.

Вчерашняя пицца свалилась за диван.

— Хм, не понимаю, как ее угораздило, — с притворным недоумением ответила Аннабелл.

Наверно, она упала, когда Вагнер подхватил ее на руки и понес в спальню. Ни с чем не сравнимое ощущение. Оно стоило десяти испорченных пицц.