Как спасти детей и фигуру (СИ)

   Она уже не казалась таким милым пушистым зверьком, каким прикидывалась поначалу. Мордочка анелоны стала хитрой, жесткой, злой. А пасть приоткрылась в подобии усмешки, совсем не звериной.

   – Ничего хорошего ты не услышишь! – глаза анелоны стали еще круглее, напомнив мне сказку «Огниво».

   Я слишком поздно подумала, что раз лес зачарован темной магией, нечего ждать доброго волшебства от его обитателей. Тьма живет в каждом из этих магических животных, и не зря их зовут тварями. Они полностью оправдывают свое название…

   Лицо Дамиана замкнулось, едва он услышал мой вопрос. Черты заострились, но на них не отражалось ни жестокости, ни боли. Лишь пустота в потемневших от воспоминаний глазах. А потом, словно очнувшись, Дамиан дернулся, пытаясь разорвать наши руки. Чуждая звериная магия не позволила этого, и муж поморщился, как от боли, пытаясь смолчать. Пока еще что-то человеческое, здравое оставалось в нем. Но недолго… эмоции, которые Дамиан скрывал глубоко внутри, наконец-то вырвались наружу. И сейчас кипели на поверхности, словно бурлящая кислота. В его взгляде, устремленном на меня, отразилась такая концентрированная ненависть, что мне стало тошно. Еще до того, как я услышала его слова, абсолютно правдивые и от этого особенно болезненные. Я отшатнулась, как от удара плети. Но магия анелоны не дала нам разомкнуть рук, соединяющих против воли, как и узы вынужденного брака.

   – Ненавижу тебя, – прошипел, сдавшись эмоциям, так долго пожиравшим его изнутри, муж. – Это ты виновата! Приперлась во время ритуала в тело Кассии… вытеснила ее душу своей! Живучая кошка, как и твоя сестра! Только та хотя бы не крала чужое тело, сбегая от надуманных проблем!

   – Что?! – выдохнула я, ощущая, как слезы закипают на моих ресницах, но невероятным усилием воли мне еще удавалось их сдерживать. – Да я не просила!

   – Просила! – почти выплюнул мне в лицо Дамиан, прикрывая глаза на секунду. – Ритуал не сработал бы без твоего каприза! Ненавижу тебя, Катя! Это ты лишила мою Кассию последнего шанса выжить! Лучше бы ты умерла… ты… а не она! Лучше бы моя жена жила! Она заслуживала этого больше, чем ты…

   Последние слова сорвались с губ Дамиана с таким страданием, что я застонала, отворачиваясь. Ощущая, как руки мои становятся свободными. Как я могу спрятать в них свое пылающее от стыда лицо…

   «Хотела правды, детка? – бесновались мои демоны, разрывая острыми когтями мою душу на части. – Получай! Влюбилась, как дурочка, с первого взгляда? В прекрасного принца на своем первом балу… А принц украл у тебя артефакт и сердце! Пошла за ним даже в другой мир, да? Сердце позвало? Связаны вы, наверное, оказались, после той встречи в ресторане? Слишком сильно мечтала о поцелуе, да, красавица? О настоящем, а не той имитации, что Дамиан сделал тогда? Получай за это расплату… Ты сама стала жалкой имитацией его жены! Подделкой, фальшивкой… Лишь ненужной душой, поддерживающей искру жизни в его обожаемом теле. Теле, принадлежавшем всегда Кассии. Так же, как и чертово сердце Дамиана до сих пор принадлежит ей… Никогда не тягайся с призраком, девочка! Ты обречена проигрывать… Проигрывать снова и снова. Сначала жене Александра. А потом жене Дамиана… Судьба у тебя такая: любить тех, кто не может и не хочет ответить тебе взаимностью! Смирись и не требуй большего. Не смей мечтать о Дамиане! Он навсегда принадлежит другой, не тебе».

Глава 18

   Как только наши руки разомкнулись, Дамиан застонал и закрыл глаза, упав без сил в траву возле дуба. Я подошла ближе, едва переставляя ноги. Я сама себе казалась куклой. Пустой говорящей куклой, никому не нужной.

   – Дамиан? – прошептала я, заставив себя прикоснуться к его шее, чтобы проверить пульс.

   Он бился едва заметной жилкой, показывая, что муж еще жив.

   – От разбитого сердца не умирают, – прошептала я с жалкой улыбкой, садясь на траву, чтобы быть рядом, когда Дамиан придет в себя. – Иначе мы с тобой давно уже лежали бы в могилах рядом с нашими возлюбленными.

   Мне повезло. Дамиан еще несколько минут не приходил в сознание, и за это время я сумела полностью взять себя в руки. Неважно, что для этого мне потребовалось исчерпать весь свой внутренний резерв сил. Улыбаться сквозь слезы – я умела это прекрасно, еще дома, на Земле. Когда скрывала абсолютно все эмоции от матери, чтобы не услышать какую-то гадость от нее. Я быстро училась и вычеркнула маму из сердца в то время, как Элеонора продолжала быть от нее зависимой.

   То же самое сейчас я пыталась проделать и с Дамианом. Но пока не получалось. Слишком глубоко проник рыжий кот в мое сердце. Со своей мягкой и одновременно нахальной улыбкой. С вечно встрепанными волосами, в которых он так любил запускать пятерню. С низким голосом и словами, которые говорил совсем недавно, в доме старика… Получается, врал?

   – Врал мне, да, Дамиан? – не выдержала я и прошептала ему так тихо. – Врал, что боялся потерять меня навсегда? Врал прямо в глаза…