Как свежи были розы в аду

Надо было спасаться. Понятно, что она стала в семье совсем чужой и лишней. То, что происходило между взрослыми, было слишком серьезным и страшным для них самих. Даже воздух в квартире был пропитан преступлением против человеческих норм. Но для Вали важнее был тот огонь, который загорелся в ней самой. Он сжег детскую неловкость, застенчивость, комплексы. Она бы просто обуглилась, если бы не нашла выход. Она вдруг сделалась душой самых странных компаний, которые ей несложно было собирать как дочери известных людей. Ее больше интересовали взрослые мужчины, чем сверстники. Она легко вступала в однополую и групповую любовь. Она стала изобретательной и смелой, часто уходила, бросала, меняла партнеров… Никто не знал ее секрета. Страсть загоралась в ней только тогда, когда она вспоминала ту сцену в спальне матери. Она мысленно была то в роли одной женщины, то другой, то вообще в роли отчима. Иногда она видела себя четвертой. Разумеется, узнала вдохновляющее действие спиртного, которое абсолютно утратило смысл, когда появились наркотики.

В какое же страшное унижение они все ее бросили… Люди, от которых она зависела. После одного медосмотра в школе туда вызвали мать. Потом они вдвоем, не глядя друг на друга, поехали в вендиспансер. Вернулись вечером домой, как будто их обеих вымазали смолой, изваляли в перьях. Валя лечилась и думала, что хуже не бывает. Но, когда лечение закончилось, мама и тетя Надя объявили, что она будет жить и учиться в интернате.

– Понимаешь, – сказала мама, – мы все слишком заняты. Мы не можем уделять тебе столько внимания, сколько требуется. Почему ты так смотришь? В этом нет ничего страшного. Ты станешь приезжать на выходные, мы будем приезжать к тебе…

Валя повернулась, пошла в свою комнату, легла на кровать и смотрела в потолок мертвыми глазами.

– Доченька, – сказала мама, войдя следом и присев рядом. – Я не хочу, чтобы ты страдала. Если тебе там будет плохо, мы подумаем, решим иначе.

Валя смотрела на нее и думала: она преодолеет себя? Сможет ее поцеловать? Мать не смогла. Погладила дочь по голове и вышла. Потом пришла тетя Надя. Ее глаза были не такими холодными, как обычно. Она быстро произнесла:

– Тебе здесь плохо, я же вижу. Значит, нужно что-то менять.

Отчима Валя увидела утром, когда вышла, почти шатаясь, из своей комнаты после черной бессонной ночи.

– Ох, – горестно выдохнул он и отвел глаза. – Ты звони, если что…

Глава 5