Как трудно быть красивой

Я посмотрела на часы — была только половина десятого. Кравцов появится не раньше чем через полчаса. А во сколько приедет Вован? В принципе мне все равно. Но Горбун не должен меня видеть — иначе он все сразу поймет, и разговор не состоится. Он ведь запомнил меня тогда, в баре, и знает, что у меня есть связь с полицией.

Я потихоньку набрала номер своего подопечного:

— Алло! Алексей Викторович, это Женя. В какое время нам ждать гостей?

Кравцов с утра был не в настроении.

— Ты только сейчас меня об этом спрашиваешь? В десять! Ровно в десять. Так что будь добра, проверь свою прослушку и исчезни куда-нибудь на время. Я уже еду. — И он отключился.

— Хорошо, я исчезну, — сказала я самой себе и вышла из кабинета, включив прослушку и прихватив с собой крошечный наушник.

Поначалу я собиралась направиться к облюбованному вчера ряду шуб, но там оказалась покупательница, придирчиво разглядывающая изделия из соболя. Рядом с дамой стеной стояли два дюжих тело- хранителя, а девушка-консультант подобострастно рассказывала о достоинствах каждой шубы, до которой дотрагивалась покупательница.

— А вот эта будет сидеть на вас как на модели. Это дикий соболь, ему сноса нет, — затараторила продавщица, сняв шубу с вешалки и поиграв мехом. — В Москве за такую шубу вам придется заплатить вдвое дороже, чем она стоит на самом деле…

Я не стала слушать, сколько стоит шуба из соболя в Тарасове, и, подумав, отправилась в свой «фольк». Там я тоже смогу слышать все, что будет говориться в кабинете Кравцова. Одно маленькое «но»: если разговор перейдет в рукоприкладство, я могу опоздать. Остается только надеяться, что Алексей будет настолько благоразумен, что не поддастся на провокации бандита.

Я предусмотрительно села на заднее сиденье и воткнула наушник в ухо. Первое, что я услышала, был возмущенный возглас Сони:

— Александр Васильевич! Как вам не стыдно?!

Дальше прозвучало несколько фраз в адрес директора магазина, привести которые я не берусь. Видимо, у сотрудников «Мехов Сибири», кроме служебных, были еще и личные отношения. Я вынула наушник, чтобы весь этот поток Сониного негодования пронесся мимо моих ушей. Вообще у меня принцип: никогда не вмешиваться в чьи бы то ни было личные дела. Пусть двое взрослых людей решают свои проблемы самостоятельно.

В это время в зеркало заднего вида я разглядела, как из подъехавшего такси вышел Кравцов, расплатился с водителем и поспешно скрылся в магазине. Я снова взялась за наушник.

— Добрый день! — поздоровался Кравцов с сотрудниками, и те ему вразнобой ответили. — Меня никто не спрашивал?

— Нет, — ответил Александр Васильевич и на всякий случай спросил: — Нам уйти?

— Да. Найдите себе занятие на ближайшие полчаса.

В наушнике послышались шум отодвигаемых стульев, шуршание бумаги и звук задвигаемого ящика. Прослушка работала отлично! Было хорошо слышно не только слова, но даже слабые шорохи и движения. В определенной ситуации это мне пригодится! Потом я услышала, как Алексей Викторович снял плащ и сел за стол. Минут десять стояла полная тишина, потом открылась дверь.

— Сидишь? — спросил невесть откуда взявшийся Вован. — Думаешь? И что надумал?

— Ты знаешь, о чем я думаю, — сдержанно отвечал Кравцов.

— Все еще упрямишься? — с ехидцей в голосе поинтересовался Горбун. — А напрасно. Мы твою кралю все равно найдем. И она снова будет работать на нас как миленькая.

— Я заплатил за нее деньги. Этой суммы достаточно, чтобы выкупить любую девочку из вашего «шоу».

— Любую, но не эту, — ответил Вован, и я услышала, как он отодвинул стул, чтобы сесть.

— Сколько ты еще хочешь?

Последовала пауза, во время которой было слышно тяжелое дыхание Горбуна. Бандит напряженно соображал. Через пару минут он неуверенно ответил:

— Мне нужно посоветоваться. На этой крале мы зашибем такие бабки, которые тебе и не снились. Понял? По глазам вижу, что понял. Ладно. Сейчас я позвоню Лимону и узнаю, сколько он хочет.

Поговорив по телефону с «продюсером», Горбун объявил цену. Я просто ахнула. Таких денег Алексею ни на каких соболях не заработать! Но, к моему удивлению, Кравцов спокойно сказал:

— Договорились.

— Ты отдашь такие бабки за сучку? — изумился Горбун.

— Не смей оскорблять мою жену, — со сдержанной яростью ответил Алексей. — Пойдем обмоем сделку?

Вован что-то проворчал насчет воров в законе, но время близилось к обеду, и он согласился пойти в ближайший ресторанчик пропустить стопку-другую.

— Я вообще-то за рулем, — сказал он неуверенно. — Но ладно, такую сделку грех не обмыть.

На этом месте я убрала наушник — дальше слушать было нечего. Значит, Кравцов скоро продаст дело, и что будет потом — неизвестно. Возможно, он даже не сможет заплатить мне за мою работу. Я осторожно выглянула в окно и увидела, как Кравцов и Вован выходят из магазина. Они перешли улицу и направились в сторону «Арфы» — самого известного ресторана в конце проспекта. Я проводила их глазами, выбралась из своего убежища и вошла в магазин. Мой рабочий день еще не закончился.

В кабинете уже сидел Александр Васильевич, а товаровед Соня как ни в чем не бывало наливала воду в чайник.