КАК УБИТЬ ДРАКОНА: Пособие для начинающих революционеров

Отсюда и отношение к революции как к необходимому злу. Любить и желать революцию — так же противоестественно, как и желать себе и окружающим больше боли (хотя, конечно, есть и те, кому это нравится и кто испытывает наслаждение, погружаясь в революционную стихию). Но в безысходной ситуации большинство общества склоняется на сторону революции как на сторону меньшего зла.

Если жизнь при старом режиме становится невыносимой, если все внутренние противоречия, свойственные этому режиму, соединяются в один нераспутываемый клубок, если все легальные сценарии поведения лишь способствуют продолжению произвола, то естественной становится мысль о том мече, который разрубит этот гордиев узел. Это настолько неизбежно, что нет смысла уделять этому много внимания.

Революция в России — это только вопрос места и времени. Чуть в меньшей степени — вопрос формы. А вот что действительно стоит обсуждать, так это принятие мер, которые помогли бы в дальнейшем вырвать Россию из порочного исторического круга, где вслед за каждым ухабом начинается революция. Единственный способ этого добиться — перейти от неправовых законов к правовым.

Казалось бы, есть простой ответ на все вопросы: надо сделать законы конституционными. Но это кажущаяся простота.

Во-первых, сугубо формально все действующие законы внешне выглядят как конституционные: ни в одной из преамбул ни одного, даже самого одиозного закона не написано, что он принят в противоречии с буквой и духом Конституции.

Во-вторых, что такое дух Конституции, в России каждый понимает по-своему, иногда весьма своеобразно.

И наконец, мнение о конституционности законов в России могут иметь только судьи, а судьи здесь известно кто. В подавляющем большинстве случаев неконституционность законов задрапирована правоприменительной практикой, но парадокс в том, что и сама практика давно стала частью законодательства. Это косвенно подтверждается решениями Конституционного суда, сплошь и рядом вынужденного высказываться о законах в том специфическом смысле, который им придается правоприменительной практикой. Поэтому поменять практику, не меняя законы, не получится.

То есть простые решения в этом случае не работают. Надо копать глубже и докапываться до тех обстоятельств (факторов), которые превращают законы в правовые, не ссылаясь на бесполезную для этой задачи Конституцию. Таких обстоятельств, строго говоря, два: законы становятся правовыми благодаря определенной процедуре их принятия и вследствие их соответствия определенным принципам.

При этом каждого в отдельности условия недостаточно — всегда важны и процедура, и содержание. Если совсем коротко, то закон является правовым, если он принят полноценным, по-настоящему независимым от других властей парламентом, избранным на основании демократического избирательного закона, — единственным легитимным законодательным органом.

Смысл этого требования прозрачен. Правовой закон должен быть выражением не единоличной воли властителя и не клановой (классовой) воли группировки, захватившей власть, а консолидированной воли всего гражданского общества. Именно эта консолидированная воля легитимизирует общеобязательность законов, является основанием для полномочной власти требовать его неукоснительного соблюдения всеми.

Парламент — это плавильный котел, в котором политическая воля гражданского общества превращается в текст законов.

Присмотревшись к работе парламента повнимательнее, мы увидим, что, помимо консолидации политической воли различных фракций гражданского общества, каждая из которых имеет свои особые интересы, у него есть и другая функция. В парламенте соединяется простое и квалифицированное (экспертное) мнение по любому вопросу, ставшему предметом общественной дискуссии.

Именно поэтому так важно, чтобы парламент был независим и по отношению к исполнительной власти, и по отношению к избравшему его обществу (на период срока полномочий и не абсолютно, конечно).

В парламенте политическая воля простого избирателя проходит сквозь сито экспертной оценки. И наоборот, мнение самих экспертов проходит сквозь сито высшей политической экспертизы.

Очень важно именно соблюдение баланса. Все последние годы мы наблюдали, как экспертное мнение, навязываемое правительством, доминировало нам мнением гражданского общества. Это приводило к тому, что законы просто переставали работать, ибо не принимались обществом.

Впрочем, и диктат общества привел бы к такому же результату, но уже по прямо противоположной причине — практической неисполнимости «политических хотелок».

Процедура принятия правовых законов очень сложна, потому и очень важна. В ней огромное число мелочей, вроде бы сущих формальностей, ни одной из которых нельзя пренебречь. Эта система складывалась веками, если не тысячелетиями, и вобрала в себя интернациональный политический опыт. При этом для каждой культуры, для каждой конкретной исторической ситуации она своя.