Как убить мужчину мечты

Отлично спалось бы под этот стук, если б не бесцеремонная настойчивость телефонных звонков. Я зажала подушками оба уха – все напрасно. Пришлось встать, и проклятый телефон, конечно же, тотчас заткнулся. Я тупо глянула в окно, по которому продолжал колотить град, и обомлела. На улице сияло яркое солнце. Какая же я идиотка! Все обстояло гораздо проще – какой-то придурок обстреливал окно спальни галькой. Должно быть, это Гёрта, сердито подумала я. Вывела детей на прогулку и спохватилась, что забыла получить у меня подробные инструкции. Может ли Эбби раздеть свою куклу? А вдруг на пластиковую попку польстится какой-нибудь сексуальный маньяк?

Я выдавила улыбку (боюсь, вместо улыбки получился оскал, который напугал бы деток до смерти), отдернула шторы, открыла окно и гаркнула:

– Прекратить огонь! Я не вооружена и сдамся без боя!

Как иногда легко попасть впросак! Человек, стоявший внизу, был мне совершенно незнаком. Приземистый рыжеволосый тип довольно потер руки и пронзительно свистнул – такому звуку позавидовал бы полицейский свисток.

– Вот она, моя красавица! Ну просто пальчики оближешь! – Я видела, как пульсирует его адамово яблоко. – А какие буфера!

– Убирайся из моего сада, извращенец! – Я едва не задохнулась, кутаясь в бархатную штору. На поживу этому похотливому животному открытым остался только нос. – Начинаю считать! На счет «раз» звоню в полицию!

– Ну, девочка, ты даешь! – Рыжеволосый маньяк плотоядно усмехнулся и раскрыл объятия. – Любишь подразнить меня! Давай, Несси, дорогуша, прыгай! Хочу узнать, точно ли ты соскучилась по бедному Джорджи-Порджи!

– Несси?!

Ну и ну! Несси – это что, уменьшительное от Ванессы?! Выходит, я оказалась участницей классической сцены с перепутанными дамами?

– Мне очень жаль, но вы ошиблись окном. Я вовсе не Ванесса, а ее кузина Элли. Но не смущайтесь: мне лестно, что вы заметили фамильное сходство. Должно быть, всему виной солнце. Рада познакомиться, мистер Мэллой!

– Какой же я кретин! – Жених кузины так стукнул себя по лбу, что звук эхом докатился до моего окна. – Я вычислял, в какой комнате спит Несси, и решил, что там, где задернуты шторы. Сон красоты для моей кисоньки – первое дело!

– Ванесса вообще человек дела. – Любезность далась, мне на удивление легко. – Ее спальня на другой стороне, но забудем о недоразумении. – Я покосилась краем глаза на… мои «буфера». – Вы задумали романтический сюрприз, и остается только пожалеть, что Ванессе не удалось сыграть роль Джульетты.

– А вы молоток, миссис Хаскелл! – Джордж Мэллой утер пот с лба. – Но все равно, я повел себя как последний дурак. Надо было зайти с парадного хода, как и подобает приличному человеку. Мамаша за такое посадила бы меня в чулан. Она уже устроила мне выволочку – мол, я встрял в ваши с ней отношения. И где-то она права: получается, что я женюсь на Ванессе, а мамаша прибирается в доме ее кузины.

– Ваша мать не прибирается в Мерлин-корте, а наводит здесь железный порядок, – сообщила я. – Однако я отнесусь с пониманием, если она решит вычеркнуть меня из списка ее клиентов. Но вы тут ни при чем! Не унывайте! Сейчас я спущусь вниз и открою вам дверь на кухню.

Поскольку я рухнула в постель, не раздеваясь, вид у меня был удручающе помятый, но вряд ли Джордж Мэллой обратит на это внимание. А если и обратит, то лишь мельком. Его Несси наверняка объяснила ему, что все запасы красоты, накопленные в роду за долгие века, давно поступили в ее безраздельное пользование. Несси! Я весело хихикнула. «Какая пошлость!» – фыркнула бы тетушка Астрид. Так кличут служанку, выросшую на задворках какого-нибудь романа Кэтрин Куксон. Помолвка Ванессы, ее образцово-показательной дочурки, с неотесанным мужланом наверняка сидела занозой в королевских окороках тети Астрид. Несси! И, однако, Джордж Мэллой произносил это имя с удивительной нежностью.

– Привет! – воскликнула я. – Входите и чувствуйте себя как дома.

– Ловлю вас на слове. – Джордж вынул руки из карманов и так долго вытирал ноги у порога, словно тренировался на механической беговой дорожке.

– Герта, наша няня, видимо, купает детей, а Ванесса еще в постели.

При ближайшем рассмотрении внешность Джорджа Мэллоя была слишком невыигрышной, чтобы внушить мне настоятельную необходимость извиниться за то, что не уродилась писаной красавицей. И стало понятно, почему миссис Мэллой не устраивает иконостас из фотографий сыночка в каждом доме, где убирает. Джордж был коренаст и склонен к полноте, а лицо принадлежало к тому типу массовой продукции, которую родители штампуют, не особо утруждаясь. Его рыжая шевелюра напоминала шерсть симпатичной, но дворовой кошки.

Кстати, о кошках. Тобиас, почитавший себя королем среди собратьев, уничижительно фыркнул, разглядывая гостя с высоты комода, но мне Джордж начинал нравиться.

– Честное слово, – произнес он, – встреть я вас в лондонской толпе, сразу бы смекнул, что вы родня Несси.

– Правда?

Я пододвинула гостю стул и принялась наблюдать, как он на нем устраивается: сначала скрестил ноги, потом поменял их местами и, наконец, решился поставить обе ступни-лопаты на пол.