Как Виктор Суворов сочинял историю

I. «6 июля 1941 года в 3 часа 30 минут по московскому времени десятки тысяч советских орудий разорвали в клочья тишину, возвестив миру о начале великого освободительного похода Красной Армии… Первый артиллерийский залп минута в минуту совпал с моментом, когда тысячи советских самолетов пересекли государственную границу. Германские аэродромы расположены крайне неудачно — у самой границы, у германских летчиков нет времени поднять свои самолеты в воздух. На германских аэродромах собрано огромное количество самолетов. Они стоят крылом к крылу, и пожар на одном распространяется на соседние, как огонь в спичечном коробке. Над аэродромами черными столбами дым. Эти черные столбы — ориентир для советских самолетов, которые идут волна за волной. С германских аэродромов успели подняться в воздух лишь немногие самолеты. Германским летчикам категорически запрещалось открывать огонь по советским самолетам, но некоторые летчики, вопреки запрету командования, вступают в бой, уничтожают советские самолеты, а расстреляв все патроны идут в самоубийственную атаку лобовым тараном» («Ледокол», с. 334<328–329>).

Вообще-то, судя по высказываниям быстро отстреливаемых руководителей наших ВВС, советская авиация никогда не собиралась атаковать самолеты противника на аэродромах, считая это малоэффективным. Ладно — удары так удары. Немцы, осуществив свое в высшей мере внезапное нападение, уничтожили на земле около 800 советских самолетов. От 9,5 тыс., имевшихся в западных округах это около 10%. Применив ту же, редкостно удачную для нападающего пропорцию к немцам, узнаем, что у них на аэродромах было обязано полечь примерно 390–400 самолетов. Правда, эту цифру надо скостить на состояние боеготовности, в котором практически с самого начала 1941 года находились Люфтваффе на Востоке, так что в бой им вступать не только не запрещали, даже наоборот.

Но вот беда — оставшиеся-то немецкие самолеты (а их около 2000) серьезно превосходят советские, благодаря чему и уничтожают их в воздухе, быстро сводя на нет усилившееся было советское преимущество. Все как в реальности, когда за месяц войны немцы соотношение нашей и своей авиации довели с 1,4 к 1 до 1 к 2, выбив устаревшие машины из состава ВВС РККА. Так что в воздухе идет вполне обычный воздушный бой, причем безо всяких запретов и самоубийств.

II. «В нарушение всех установленных норм и запретов солдатам объявляют количество советских войск, танков, артиллерии, самолетов, подводных лодок, которые примут участие в освободительном походе. Над лесными полянами и просеками вновь гремит „ура!“. По лесным и полевым дорогам бесконечные танковые колонны, затмевая горизонт облаками пыли, выдвигаются к границам. „Не жалей огоньку, глухари“, — скалят зубы чумазые танкисты оглохшим артиллеристам» («Ледокол», с. 335<329>).