Как влюбить дракона (СИ)

«Господина мага? Так Форцерин ещё и маг!»

— При всём старании, никак не получится, — развёл руками хозяин дома.

Лика тихо вздохнула — ей так много нужно обсудить с Адайном без лишних глаз и ушей! Но их разговор, к сожалению, снова откладывается.

Адайн

То, что у него не выйдет остаться с Ликой наедине, Адайн понял ещё когда вошёл в дом. Здесь всё было пропитано магией. Она ощущалась в воздухе, как особая библиотечная пыль, как лишённый жара и яркости ореол свечного огня, как неслышный полуденный звон.

В стае Лаччаров отродясь не рождалось магов, но волшбу они явно любили. Впрочем, вряд ли это можно было поставить им в вину. Ведь с помощью носителей магии можно без труда поддерживать чистоту, сохранять свежесть продуктов, общаться друг с другом на расстоянии, следить за готовкой, а также за домочадцами.

Видимо, хозяева дома не слишком доверяли своим работникам или юным отпрыскам. Возможно, магию усилили в преддверии праздничного наплыва родичей? Так или иначе, даже Адайн, не будучи магом, ощущал, что носителями волшебства (в том числе пластинами слежения) нашпигован весь дом. От подвалов до чердака.

Кстати, постелили им именно на чердаке. И хотя это был обжитый, даже уютный уголок, его суть от этого не менялась — здесь было тесно и зябко.

Зато стояли целых четыре кровати. Для него, Ликарии, Форцерина и какого-то далёкого родственника Лаччаров.

Последний быстро заснул — судя по всему, выпил на ночь сонного чая. Форцерин долго ворчал и ворочался. Адайн и рад был погрузиться в искусственный сон, ведь после многодневного отдыха о нормальном засыпании оставалось только мечтать, но беспокойство за Лику, которая лежала на соседней кровати, не позволяло расслабиться.

Да, они находятся в доме его верных поданных, можно сказать, друзей короны. Но драконы не любят людей. Значит пока Лика гостит в каменном кольце, следует быть бдительным.

Наконец, Форцерин заснул. Стало гораздо тише, лишь ветер порой свистел за окном, да что-то постукивало или потрескивало.

«Неужто греющий камень забарахлил? Этого только не хватало,» — Адайн неохотно вытянул руку из-под одеяла и дотронулся до камня, который лежал на полу рядом с Ликиной кроватью. Камень грел ровно, хотя и не так интенсивно. — «Видимо, его запас истощился. Но это ещё не говорит о поломке».

И вдруг Лика вздохнула, и мелкий перестук прекратился. А потом снова возобновился.

— Лика, это ты? — прошептал Адайн в темноту.

— Что я? — отозвалась она дрожащим голосом.

— Стучишь… зубами.

— Д-да. Пррости. Не могу остановиться. Ххолодно.

Холодно. Ну конечно! Как он мог снова так промахнуться, не подумать о ней? Он ведь знает: люди — хрупкие существа. Очень чувствительные… да почти ко всему. Особенно трудно им выносить высокие и низкие температуры.

И если ему в этой комнате зябко, то она ощущает мороз! А в мороз не поможет ни греющий камень, ни пуховое одеяло, ни даже пальто, которым она укрылась сверху.

И что делать? Взять и увезти её срочно на юг? Посадить в карету и унести самому в его замок в Эйдане, до которого пол ночи пути. Или лучше сразу на Кокосовый остров? Как раз к утру доберутся.

Идеальный план, если не считать, что незаметно отсюда не выбраться. Они перебудят весь дом, Форцерина, и…

Оставалось только одно.

Адайн поднялся с кровати и укрыл Лику своим пледом. Постоял, прислушиваясь к её тяжёлому дыханию и убеждаясь — этого мало. А потом улёгся с ней рядом, забрался под слои одеял, сгрёб в охапку застывшую озябшую фигурку, ощущая даже сквозь ткань её платья крупные мурашки на коже. Полежал так немного. Сдвинул в сторону её длинные волосы, уткнулся носом в шею, и застыл…

49

Лика

Лика замерла. Ей, конечно, многое мерещилось в этом доме — и странные звуки, и маленькие огоньки, и запахи без видимых источников ароматов. Но это не показалось. Дракон не показался. Он нагло улёгся с ней рядом, залез под одеяло, сграбастал в объятья, и… согревал её.

И сначала это было приятно, её насквозь продрогшее тело будто укутали в прогретое одеяло или уложили на пляже в горячий песок. Засыпающий Адайн мерно дышал куда-то в затылок, его нос и губы касались кожи и волос, рука легла поперёк, накрыв ладонью её озябшие кулачки, даже ноги повторяли положение её ног, согнутых в коленях. Идеально повторяли, будто так и задумано, будто так их и создали, как пару предметов, один вложенный в другой.

Никогда в жизни она не лежала в постели с мужчиной вот так. На расстоянии, да, было дело. А вот так, как спят, наверное, муж и жена… Она даже мечтать не могла. Все её мечты ограничивались поцелуями и объятьями.

Был у неё правда и другой опыт с мужчиной. Совсем недавний.

При воспоминании об Эрике, и о том, что он делал с ней той безумной ночью в карете, к лицу прилила краска и стало тесно.

Тепло, разливающееся по телу… напомнило тот жар. То особенное состояние, когда она забыла обо всём, сосредоточившись лишь на горячих волнах, что перекатывались внутри неё, всё жарче и жарче, всё чаще и чаще… обещая блаженство, но принося только боль. Невыносимо бесконечную агонию.